– Может, он – ангел? – неожиданная догадка посетила голову Рогнеды, но она отмахнулась, улыбнувшись ей вслед.
– Вот если бы и мы, адвокаты, так же крепко держались друг за друга, а не сплетничали по углам о профессиональных промашках, – продолжал Марк Иосифович, поддерживая Рогнеду под локоток на насыпи шоссе.
«Куда это он клонит? Неужели напакостил где?» – подумала Рогнеда, зная, что среди разной словесной шелухи у этого еврея всегда было рациональное зерно. Хоть Марк Иосифович и был разговорчив, но не пустобрёх.
– Говорите прямо, – решительно повернулась к нему Рогнеда.
Они остановились возле машин. И Марк Иосифович сменил слегка развязный тон на серьёзный:
– Рогнеда Сергеевна, не могли бы Вы у меня одно дельце принять? Так сказать, освободить меня от него. Есть там такое тонкое обстоятельство… Деликатное обстоятельство. Понимаете, дело ведёт военная прокуратура. Шпионаж, военные секреты, новая модель истребителя и всякая такая лабуда. Допуск у Вас есть, практика тоже. А мой подзащитный каждый раз при беседе кривится от меня, как от свежеразрезанного лимона. В общем, я вызываю у него негативные чувства.
– Марк Иосифович, Вы посмотрите на меня, где я, а где – истребители? Вы же знаете моё патологическое неумение запоминать хоть какие-то технические термины, я даже автомобили по маркам различать не умею. Может, Вы передадите это дело кому-нибудь из наших мужчин?
– Да я разговаривал. Все ст`оящие заняты под завязку, а молодых кидать под такой танк не хочется. Вы же знаете, что не потянут. Тем более, чую, что виноват не мой клиент. Дело тёмное. Подставили. Чувствую, что подставили вояку, – на слове чувствую Марк Иосифович даже втянул воздух своим выразительным носом.
Эта носовая затяжка вызвала у Рогнеды улыбку, но не только она. Марк Иосифович редко, очень редко говорил о своих подзащитных уважительно и, тем более, с переживанием. Обычно он старался абстрагироваться от клиента, не прикипать к нему сердцем. А тут… Да ещё и про того, кто от него морщился… Вот это обстоятельство дополнительно заинтересовало её вкупе со сложностью дела.
– Понимаете, дело не денежное, оно по назначению. Нет у нашего подзащитного богатой родни, да и вообще никого нет. Но в компенсацию я Вам такое гонораристое дело скоро подкину, не пожалеете!
Верить Марку Иосифовичу можно было вполне, потому что, в отличие от своих любовных похождений, в деловых вопросах он никогда не лгал, никого не подставлял и имел высокую профессиональную репутацию.
– Ну ладно, завтра понедельник. Несите дело. Берусь.
– Премного благодарен, дорогая Рогнеда Сергеевна! Непременно, непременно и сразу с утречка, – перешёл её визави снова на развязный тон и привычно потянул руки, чтобы ухватить кисть Рогнеды Сергеевны для прощального поцелуя.
– Вам шпор не хватает, Марк Иосифович. До встречи. И прошу, не тащитесь за мной из вежливости, а идите сразу на обгон. Вы же знаете, я не любительница быстрой езды.
Они сели каждый в свою машину. Рогнеда показала рукой, чтобы он трогался первым и объезжал её «Мыша». Марковская «феррари» два раза мигнула фарами, выехала с обочины на полотно асфальта и залихватски умчалась вдаль. Она посмотрела с улыбкой вслед и, оставив все мысли о работе на понедельник, аккуратно тронулась, включила «Времена года» Вивальди и, не торопясь, поехала домой.
