Застенок - страница 22

С большим отрывом она победила, после чего предложила мне возглавить исторический клуб школы. На тот момент я занимался военно-патриотическим воспитанием среди младших классов. С заведующей по учебной работе мы мастерили информационные стенды, пытаясь создать школьный музей, посвященный героям Великой отечественной войны и войны в Афганистане. И нам даже выделили отдельную комнату для этого!

Мы решили собрать группу из пятиклашек, которым нравится история и кто хотел бы после уроков развивать школьный музей.

Я развесил объявления по школе. Дело оставалось за малым: дождаться тех, кто решиться принять в этом участие. Встреча была назначена возле учительской. Я с нетерпением ждал момента, когда соберется толпа пятиклашек. Я представлял, что сейчас закончится последний урок, больше десятка человек, любящих историю, свою страну, свою школу выступят добровольцами в этом нелегком деле, и мы всем скопом рассредоточимся, выполним все стоящие перед нами задачи.

В указанное время я вошел в вестибюль рядом с дверью в кабинет учительской. Но с сожалением для себя увидел, что никакой толпы нет. Возле окна стоял только русоволосый мальчик с пронзительно голубыми глазами. И мне ничего не оставалось, как обратиться к нему:

– Привет. Ты случайно не в исторический клуб?

– Привет. Да. Остальные не смогли сегодня. Из моего класса еще три человека.

Я с облегчением вздохнул, что хотя бы еще трое решились заняться этим важным, на мой взгляд, делом.

– Как тебя зовут? – Спросил я.

– Никита.

– Тогда я запишу тебя в список тех, кто принимает участие в нашем кружке, а остальных в следующий раз. – Я достал блокнот и ручку.

– Никита Верижников, 5 «А».

– Вот и хорошо. Раз сегодня больше никого нет, то предлагаю пойти домой, заодно поговорим.

На удивление, наши маршруты совпадали. Никита жил в соседнем квартале через дорогу от моего дома.

После занятий в историческом клубе мы с Никитой вместе ходили домой. Не знаю почему, но с первой минуты моего общения с ним, я ощутил ранее неизвестные для себя эмоции. Как их объяснить я толком не знаю, но то, что у меня был интерес общаться с Никитой, как я ранее не общался ни с кем из своих сверстников, приводил меня в некий ступор. Мне хотелось ему доверять, я хотел с ним говорить обо всем, мне было с ним интересно проводить время.

Может, Никита был именно тем человеком, которого можно назвать настоящим другом?

Но меня охватывал ужас осознания того, что человеку можно доверять. Я же уже как лет десять никому не верю. Никому! Для меня понятие доверия несвойственно. Я не умел доверять людям и не искал с ними особого общения. Мне было проще одному, мне так было спокойнее.

Оказалось у меня с Никитой много общего.

Его тетка живет в Великобритании, работает в университете и преподает вокал. Моя двоюродная бабушка тоже живет в Великобритании и работает в британском университете профессором социологии и психологии.

Как и мои родители, родители Никиты – предприниматели, только у них своя компания в совсем другой сфере. Они работают по крупному: производят подарочные шоколадные наборы для детей.

Никита с семьей, как и я, путешествует по миру. Были в Анталии. В прошлом году на зимних каникулах ездили в Хургаду. Оказалось, что мы жили в одно и то же время в соседних отелях.

Нам было о чем поговорить, это точно.

Наступил ноябрь 2006 года. Рано начинало темнеть. Из-за отсутствия городского освещения ходить вечерами по улицам было страшновато.