Широкоплечий охранник Анатолий, громко вышагивая по коридору, подгонял. Его голова была похожа на овальный жирный кусок сала, где вместо мясных прожилок виднелись три узких продольных среза, напоминающие глаза и рот. Неприятнейшее создание что-то сипло бурчало себе под нос, в конце каждой фразы ссылаясь на какого-то «на».
Неделя за неделей приблизили декабрь. За окном мелкий дождь стучал по асфальтовым и карнизным клавишам, наполняя воздух грустным шансоном. Рабочий день закончился. Становилось неуютно. Сегодня она целый час оттягивала пугающую встречу с мистическим подвальным врагом. Зимний небелоснежный вечер, сгущая темные пятна, окружал двор. У соседнего подъезда Тамара замешкалась в темноте, столкнувшись с потерявшимся прохожим. Она охотно нажала код, а прохожий, невежливо оттолкнув в сторону, скрылся в нужной квартире на первом этаже. Пожав плечами, Тамара тихонечко прикрыла дверь и глубоко вздохнула. Через несколько шагов пугающий подвал, нужно собраться с силами.
– Черт, ну и холод… скоро она придет-то? А Толян прав – это плевое дело, интересно, где она прячет ключи… в лифчике что ли?
– Откуда у старой девы лифчик, там уж высохло все давно… сморчки…
Громкий смех расплескался по лестнице вниз. Тамара, услышав грубую речь, стояла тихо, не решаясь идти.
– Мы рано пришли, ночью надо было…
– Щас явится… Толян говорил, выпив кефирчику, она сразу плюхается спать и гасит свет. Он под окнами стоял, все отладил… А сколько ей уснуть-то? Через час и войдем… спать-то не с кем, чё ей сказки читать что ли?
Они снова нагло засмеялись.
– Ты в окно-то смотри, проглядим…
– Не-е… ее еще не было… пацан входил, да мужик с бабой, все точно, как в аптеке или сберкассе.
От резкого смеха Тамара вздрогнула. Неприятный холодок пробежал по спине и больно ткнул в затылок страшной догадкой.
– Слушай, а если она утром ключей хватится, не пойдет в милицию?
– Толян говорил, она с крышей сдвинутой, подумает, что потеряла ключи. А хлороформу нанюхается, вообще ничего не вспомнит на утро. И зачем она ключи с собой носит, дура что ли?
Тамара прижалась к стене, не чувствуя собственного тела. Двое неизвестных говорили о ней. Ключи от кассы должны оставаться в сейфе. Нелепо нарушая инструкцию, она каждый раз уносила связку домой.
«Что же делать? Они дождутся третьего, войдут в квартиру, заберут ключи… ограбят центральный сейф… Хлороформ… Толян?… Анатолий? Существо, охранявшее сбербанк и уволившееся месяц назад…»
– Вон, гляди, Толян…
Воздух сжался в груди, став щемящим комочком.
Что делать? Выхода нет. Сейчас Анатолий войдет, стукнет ее… Закричать… но голос слипся внутри. Ее взгляд, перебегая от стены к стене, искал помощи, поддержки… И вдруг… Подвал. Страшная дверь была чуть приоткрыта, бумажка с печатью белым краешком надежды беззвучно позвала Тамару. Но долгий внутренний страх, впитавшись в мозг, дрожащей зверюшкой забился внутри. Потоки секунд и мыслей снова превращались в соляной столб. Неведомая, почти животная, сила самосохранения толкнула Тамару в черную дыру, в неизвестность.
Входная дверь открылась, Анатолий прошел мимо. Подвальный выдуманный ужас оказался другом и защитником на целую ночь.
Утром Тамара Андреевна без объяснений написала заявление об увольнении. Появились свободные часы, дни. Подрабатывая репетитором, она чувствовала прилив сил. Затеяла небольшой ремонт. Сделала короткую стрижку, как в школьные годы. И однажды, проходя мимо подвала уже без страха, увидела новый замок и табличку «Автошкола». Тамара всякий раз мысленно благодарила черную дверь за чудесное спасение от унижения, страха, а может быть, и смерти.
