Я начал разговор по-итальянски. Мы давно перешли на английский живя в Лондоне, но внутри семьи все по-прежнему разговаривали по-итальянски.
Девчонка нервничала.
– Я… Эм, синьор…
– Да что уж там, давай без церемоний. Жуткий зазнайка и сын старого извращенца.
Она напряглась, слегка округлив плечи, что говорило о ее смущении. Я любил замечать мелочи. Сигарета до сих пор горела в ее опущенной руке.
– Прошу прошения, – еле слышно выдавила она.
Молодая девушка в белом платье. Она смотрела на меня испуганными и виноватыми глазами. На вид ей было не больше шестнадцати, совсем ребенок.
Я кивнул и налил себе очередную порцию выпивки. Мне было не до нее сегодня. В любой другой день я, возможно, отшлепал бы глупышку по заднице или вымыл рот с мылом за дерзкие слова. Девушка продолжала не двигаться, а просто наблюдать.
– Ты так и будешь стоять и пялиться на меня? – грубо произнес я.
Ее губы слегка приоткрылись.
– Я могу идти?
Она продолжала краснеть и не дышать, будто думала, что я наброшусь на нее и съем за ту дерзость, что она проявила.
– Ну, у меня нет причин держать тебя здесь, кроме тех, из-за которых ты назвала моего отца мерзким стариком, а меня – зазнайкой.
Я видел, как ее руки слегка затряслись.
– Синьор… я…
– Хочешь извиниться? – перебил ее я, делая очередной глоток горючей жидкости.
– Я бы действительно извинилась, это было грубо с моей стороны.
Я кивнул на ее слова.
– Мой тебе совет: не делай и не говори того, чего ты на самом деле не хочешь. Если ты действительно считаешь моего отца мерзким, тогда не извиняйся.
Я видел, как в ее хорошенькой головке закручивались нужные гайки. Я не мог или не хотел рассмотреть ее получше. Мне было плевать, мало что в этом мире могло меня удивить. Но кое-что в ней я запомнил.
– Возможно, но это действительно было невежливо, отец будет недоволен мной, если…
– Если узнает.
Она кивнула.
– Эрнесто знает, что ты куришь сигареты? Сколько тебе лет?
– Семнадцать. – Она немного опустила глаза. – Нет, синьор, отец не знает об этом. Я буду вам весьма признательна, если вы не расскажете никому.
В ее носу была небольшая сережка. Необычный выбор для девочки из наших семей. Маленькая любительница нарушать правила.
Часы на моей руке привлекли внимание, и я встал с кресла. Она не шелохнулась, стояла прямо, как солдат, и, кажется, даже не моргала. Подойдя почти вплотную, я приблизился к ее лицу.
– Как тебя зовут?
– Лия, синьор.
– Подумай хорошо, Лия, стоит ли хранить тайны вместе с таким человеком, как я.
Я щелкнул зубами, растягиваясь в улыбке.
– Ведь все знают, что хранить секреты бывает непросто. Особенно когда ты не совсем хороший человек.
Она тяжело сглотнула, когда я прикоснулся к ее пальцам, забирая сигарету и хорошенько затягиваясь.
Девушка смотрела испуганными глазами, когда я поднес сигарету к ее рту, чтобы она взяла ее обратно.
– Хотела выкурить сигарету? Так, блядь, сделай это.
Ее розовые губы стали бледными, когда она обхватила сигарету.
Я вышел, захлопнув двери.
Последняя ступень парадной лестницы была скрипучей и громкой, но не громче женских криков, которые пронзали мои уши. Паника воцарилась внизу.
Наконец мой старик откинул концы.
