Зеленый. История цвета - страница 6

. Многие лингвисты и антропологи[17] незамедлительно опровергли – и даже высмеяли – этот тезис, но, к сожалению, у него до сих пор имеются сторонники. Я, со своей стороны, склонен думать, что, если в некоем социуме не встречается (либо крайне редко встречается) название определенного цвета, это объясняется тем, что данный цвет играет малозаметную роль в разных областях деятельности, в социальных связях, в религиозной жизни, в символике и в художественном творчестве. Проблемы цвета не сводятся к области биологии или нейробиологии, это в первую очередь проблемы социального и культурного свойства. Для историка цвет «создается» прежде всего обществом, а не природой или совместной работой зрительного аппарата и мозга[18]. Древние греки, конечно же, прекрасно различали зеленый, но поводы к тому, чтобы обозначать этот цвет в письме, очевидно, были нечастыми и не очень важными. Зеленый цвет упоминался в повседневной устной речи, но редко фигурировал в письменной. Зато он, как и синий, присутствовал в живописи: сохранившиеся произведения искусства свидетельствуют о том, что художники изображали зеленый цвет начиная с древнейших эпох, причем использовали для этого большой набор пигментов (малахит, зеленые земли и даже искусственные зеленые красители на медной основе).

В наши дни центр исследований по теме «Роль зеленого в жизни древних греков» переместился в другую область: теперь чаще всего изучают уже не лексику, а полихромию в архитектуре и в живописи. Именно этому пос вяще ны новейшие и наиболее актуальные работы, которые лишний раз подтверждают, что жители Древней Греции не только прекрасно различали цве та, но и отдавали явное предпочтение яркому и разнообразному колориту[19].

В отличие от древнегреческого, латинский язык не испытывает ни малейших трудностей при обозначении зеленого. У него есть базовое понятие с обширной семантической и хроматической зоной действия: viridis. От этого слова произошли все названия зеленого в романских языках: французское vert, итальянское и испанское verde. Этимологически viridis относится к большому гнезду слов, которые связаны с представлением о силе, росте, жизни: virere (быть зеленым, быть сильным), vis (сила), vir (мужчина), ver (весна), virga (стебель, побег), а возможно, даже virtus (мужество, добродетель)[20]. В I веке до нашей эры энциклопедист Варрон, «ученейший из римлян», по словам его друга Цицерона, в своей истории латинского языка предлагает этимологию, которую подхватят ученые всех последующих эпох, не исключая и наши дни: «Viride est id quod habet vires» – «Зеленое есть то, что обладает мощью» (в буквальном переводе – «то, что имеет силы»).

Область применения viridis настолько обширна, что у него практически нет конкурентов, и когда возникает необходимость уточнить оттенок зеленого, к этому слову просто добавляют тот или иной префикс: ярко-зеленый или темно-зеленый – perviridis; бледно-зеленый, зеленоватый – subviridis. Прилагательное virens, причастие настоящего времени от глагола virere – всего лишь этимологический дублет viridis, который употребляется преимущественно в метафорическом смысле, когда надо дать представление о таких свойствах, как юность, пылкость, мужество. Есть и другие слова, относящиеся к зеленому цвету, но они употребляются гораздо реже: herbeus, травянистозеленый; vitreus, светло-зеленый, переливчато-зеленый; pras in us, зеленый, как порей, кричащий зеленый; glaucus, серо-зеленый, зеленоватый, синезеленый; galbinus, изжелта-зеленый. Средневековая латынь добавит к этому перечню только одно понятие: smaragdinus, изумрудно-зеленый. Но и здесь, как в классической латыни, почти всю семантическую и хроматическую зону действия занимает viridis.