– Она должна получить своё. Я не могу надолго хранить в себе её тайну, меня изъедает то, что сидит во мне. Я должна совершить то, что должна, не то сама плохо кончу.
– Дело твоё, но тщательно взвесь. Отмыться не всегда легко даётся.
– Я не буду крушить разом, и это из-за тебя, – ответила Мамалиева и покинула комнату.
То, что ему уготована скверная роль, волновало Гадаева не больше, чем сосредоточенность женщины вокруг единственного вопроса. Он боялся не успеть её остановить, и столкнётся впоследствии с невообразимым грузом ответственности перед Лианой, да с таким, что она возненавидит его, и тем самым ввергнет в отчаяние. На этом фоне она становилась ещё дороже, одновременно продолжал удивляться появлению в истории постороннего человека. «Судьба, что ли, испытывает меня на стойкость по отношению к понравившейся женщине? – спросил он себя, или препятствие в лице Дарины призвано, чтобы я знал своё место?» Не сбрасывал со счетов идею оказания ей знаков внимания с известной целью, но вообразить себе было нелегко.
Во второй половине дня он отправился к одному из строящихся жилых массивов. Дома были однотипными, разной стадии готовности, и возле двух крайних десятиэтажек уже были демонтированы подъёмные механизмы. Попасть в один из них, где шла внутренняя отделка, было несложно. Гадаев успел пообщаться как с группой строителей, так и с немолодым мужчиной в белой каске на тему трудоустройства. С рядом условий ему дали положительный ответ, но он не увидел себя среди них: и зарплата не впечатляла, и жильём не обеспечивали. Из окна восьмого этажа новостройки, до которого он поднялся, за деревьями виднелось необычное строение, похожее на производственное. Гадаев спустился вниз и взял курс в том направлении, но дорожка увела его в ботанический сад. Гуляние по осеннему теплу доставляло удовольствие, через парковую зону добрался до одной из центральных улиц города. Народу было много, и он часто ловил на себе взгляды девушек. Одна из них на его «извините» любезно остановилась, и он поинтересовался, как проще добраться до набережной водохранилища. Он имел желание пообщаться с ней и предложить прогуляться, но подчёркнуто вежливо ответившая девушка, скорее, молодая женщина была с ног до головы одета богато.
Узкая пешеходная дорога была со значительным уклоном и большей частью состояла из ступенек. Открывшаяся площадь была полна людьми: юный парень в клоунском облачении развлекал детей, подростки катались кто на роликовых коньках, кто на скейтборде, а взрослые просто отдыхали и любовались осенними пейзажами. У причала стояла небольшая очередь на теплоход и шла посадка, а в метрах ста от него – похожий на музей корабль старинного образца. Водную гладь, на поверхности которой была видна семейка уток, тревожил ветер, в средней части плавали лодки, за ними открывался другой берег водохранилища с высокими новыми домами. Гадаев подошёл к воде, где виднелись плавающие мелкие рыбёшки. Здесь дышалось легко, и уходить не хотелось – общежитие стало твёрдо ассоциироваться с неразрешимыми проблемами, но пора было пополнить потребности желудка. Уличную еду он обходил стороной в первую очередь из соображения экономии, и собрался выйти на остановку, как встретил раздатчиков пирожков. Ими являлись ярко накрашенные и в цветастых фартуках две женщины, которые агитировали за кандидата одной из известных партий на предстоявших региональных выборах. Люди неохотно угощались, но Гадаев проявил интерес и был «достойно» вознаграждён.
