Зеркальный вор - страница 16

Он хочет посмотреть в глаза Альбедо при прощании, но не получается: он слишком измучен и напряжен. И потому не отрывает взгляда от руки, которую пожимает.

– Пока, – говорит он. – Спасибо за пиво.

Он поворачивается и идет прочь. Параллельно движется компания парней баскетбольного роста. Затесавшись среди них, он дрейфует в направлении саксофонного канделябра, вестибюля и выхода на улицу. Но прежде чем вопли верзил в футе над его головой заглушат все прочие звуки, он успевает расслышать пьяный голос Альбедо:

– Ты никогда не найдешь этого типа, если будешь уходить из казино до двух ночи, морпех!

Еще через несколько ярдов он протискивается между двумя дылдами и ныряет в толпу – вновь безымянный и неприметный, просто один из многих. Никто не обращает на него внимания. Он чувствует, как случайные взгляды соскальзывают с него, как капельки воды с воска.

Толпа впереди уплотняется и замедляет шаг перед помостом, на котором мерцает хромом и черным лаком «харлей»; и в этот момент Кёртис бросает взгляд назад. Альбедо все еще стоит на прежнем месте, с двумя дамочками по бокам, и, щурясь, оглядывает круглый зал. Одной рукой он закрывает левое ухо, а к правому прижимает телефон и покачивается, как актиния в неспокойном море, при соприкосновениях с проходящими мимо людьми. А когда Кёртис вновь смотрит вперед, путь уже расчистился. Быстро и без помех достигнув дверей отеля, он выходит под неоновое сияние, на свежий ночной воздух.

Проехав на такси примерно милю вниз по Стрипу, Кёртис сует водителю двадцатку через отверстие в прозрачной перегородке и выскакивает из машины, не дожидаясь ее полной остановки. Скорым шагом добирается до двойных куполов «Аладдина», затем через подковообразную арку попадает внутрь пассажа, петляя между бутиками и машинально отмечая различные детали конструкций, украшений и вывесок: своды туннелей, портики, мозаики из цветных камней, узорные решетки, восьмиконечные звезды. «Хука гэлери», «Пашмина-бай-Тина», «Наполеон файн фэшнз», «Лаки ай дизайн». Псевдодождь льется с фальшивого неба. Всевозможные орнаменты – геометрические, растительные, изощренно-абстрактные – спешат заполнить каждый кусочек пространства, словно из страха перед пустотой. Любая поверхность здесь кажется невесомо-воздушной, пронизанной бесчисленными отверстиями.

Кёртис сворачивает направо перед двадцатифутовым светящимся стеклом, ошибочно приняв его за стену неонового минарета, и вдруг оказывается на парковке Одри-стрит, в квартале от Стрипа. Вокруг ни души, только над головой с воем проносятся монорельсовые поезда. Дойдя до задних дверей «Парижа», он оттуда по крытому переходу попадает в «Бэллис», а через это казино выходит на Фламинго-роуд, где берет еще одно такси. Вряд ли за ним следят, но он предпочитает перестраховаться. Он уже не экономит деньги Деймона – плевать на них, как и на самого Деймона, который без предупреждения подсунул ему какого-то нахрапистого ублюдка. Кёртис достает из кармана телефон, находит список контактов с единственным внесенным в него именем и нажимает вызов.

Он не знает, какой номер дал ему Деймон – домашний, рабочий или мобильный, – и он не слышит приветствия на том конце линии, только короткий сигнал, предлагающий оставить сообщение.

– Деймон, это Кёртис, – говорит он. – Я только что встречался с неким Альбедо, который уверяет, что ты его знаешь и поручил ему выйти со мной на связь. Прежде никогда его не видел и ничего о нем не слышал. Надеюсь, ты перезвонишь мне и объяснишь, что к чему, поскольку этот урод мне активно не нравится. О’кей? Знаю, у тебя сейчас пять утра. Извини, если разбудил. Пока.