На его страницах были десятки лет жизни: первая встреча с Павлом, кафе в дождливый день, отчаяние, надежда, любовь, рождение детей, объятия Игоря и звонкий смех Амалии.
– Мам, а что ты там всё время пишешь? – однажды спросила Амалия, подсаживаясь рядом.
Маша улыбнулась:
– Жизнь, дочка. Чтобы ты когда-нибудь тоже могла её прочитать. Чтобы знала: всё возможно, если сердце любит. Маша записывала в дневнике:
«Иногда Павел смотрит на меня с таким выражением, словно вспоминает. Не словами – чем-то внутри. Может, он и не вернёт себе всю память… Но он не потерял самое главное – человечность и доброту. А значит, он всё равно остался собой». Вечер был особенным.
На столе – пирог с яблоками от Маши, салат от Амалии, и даже Юра приготовил свой фирменный лимонад.
Павел и Нина пришли всей семьёй – с детьми, с подарками, как всегда. В воздухе было что-то тёплое, родное. Смех, разговоры, воспоминания.
Маша расставляла чашки, когда Игорь, с загадочной улыбкой, вышел из кухни с небольшим конвертом в руках.
– Так, прошу внимания, – сказал он, когда все уже сидели за столом. – У меня для вас подарок.
– О, началось… – усмехнулся Павел. – Опять ты нас будешь угощать?
– Не угощать, а отправлять, – ответил Игорь и положил конверт посередине стола. – Тут – путёвки. На всех. Краснодар. Неделя отдыха. Полный пансион. Море, фрукты, солнце. Мы едем всей нашей… расширенной семьёй.
Наступила секунда тишины.
Затем Юра выдохнул:
– Серьёзно пап?!
Амалия заулыбалась:
– Пап… ты правда это сделал?
Маша смотрела на мужа, чуть не расплакавшись от нежности.
– Игорь ты нашёл способ удивить всех. Как всегда.
Павел встал, обнял Игоря по-мужски:
– Спасибо, друг. Ты умеешь делать моменты незабываемыми.
Нина сказала:
– Это лучше любого праздника. Нам всем это нужно.
– Тогда решено, – подытожил Игорь. – Через две недели мы едем. Без ноутбуков. Без работы. Только мы. Как раньше, только теперь – больше, теплее, глубже. Прошло две недели с того самого вечера, когда Игорь достал синий конверт и положил его на стол.
Сначала всё было, как мечта: разговоры, сборы, списки, чемоданы, билеты.
А теперь это стало реальностью. Они уже были в Краснодаре.
Жили в уютной гостинице с окнами на аллею, где цвели магнолии, и с балконов свисали виноградные лозы.
По утрам Амалия и Маша пили кофе под шелест листвы, Юра с Артёмом катались на велосипедах. Каждый день был тёплым, наполненным солнцем, фруктами и смехом.
– Мам, – однажды сказал Юра, – а можно, чтобы мы каждое лето вот так ездили? Все. Вместе.
Маша улыбнулась:
– Если ты вырастешь и привезёшь с собой свою семью – я буду только рада.
– Обещаю, – кивнул Юра.
Вечером они вышли гулять всей компанией.
Шли по тихим улицам, держась парами.
Амалия фотографировала двери старых домов. Нина несла на плече соломенную сумку. Маша и Игорь шли чуть позади – в полном, крепком молчании, которое бывает только у тех, кто прошёл многое.
Так и прошли дни в Краснодаре – не как отпуск, а как пауза, в которой можно было просто жить.
Без спешки. Без новостей. Без «нужно».
Только «хочу». Только «рядом». Только «сейчас».
Во второй день пребывания в Краснодаре, когда вся компания вышла на рынок за фруктами, они увидели у палатки с абрикосами трёх женщин, которые оживлённо спорили, при этом не переставая угощать покупателей мёдом.
– Я тебе говорю, Таня, этот инжир переспел! – возмущалась одна из них, полная, с хитрым прищуром.
