– Quid est tibi nomen?
Мальчуган, доселе стоявший с растерянным видом, наконец, понял, что от него хотят.
– Америго, – выговорил малыш.
Провансалец, вспомнив о сложности латыни, всё же попытался хоть что-то вымолвить на испанском.
– Дон Америго! Сеньор Бривьеска! – с наигранной торжественностью произнёс шевалье.
Мальчуган кивнул головой.
– Идёмте со мной, сеньор! – сказал малыш и потянул рыцаря за руку.– Мать приказала провести вас в обеденную.
Ни слова не поняв по-испански, Анри де Валенсоль последовал за мальчиком.
Пройдя через ристалище, на котором сегодня должны были развернуться турнирные действа, Америго повёл гостя в пристройку, где располагалась обеденная, и откуда уже доносились вкусные запахи жаркого и свежеиспечённого хлеба.
В большой обеденной зале были приготовлены три стола: один на возвышении, для сеньора с его семьёй, а также для самых знатных гостей, почтивших своим визитом замок Фриас; второй чуть ниже, для менее знатных рыцарей, и третий, в самом низу и удалённый от остальных, для герольдов и оруженосцев, которые могли сесть за стол только после того, как насытятся их господа. Всевозможные слуги, ремесленники и прочие простолюдины были допущены в малую обеденную, где проходили трапезы хозяйской семьи в обычные дни.
Суровые стены, выложенные из грубо отёсанного камня, были сверху донизу обтянуты дорогими арраскими и фламандскими шпалерами с изображениями сцен охоты; вытканные олени, собаки, соколы, охотники живыми картинами окружали просторную залу. Над главным столом опускались флаги, и виднелся ряд щитов, украшенных гербами сидевших под ними знатных персон. Центральное место, где сидели сеньор со своей супругой, занимал разделённый шахматно геральдический флаг и такой же разделённый на клетки щит, одни доли которого были покрыты золотом, а другие беличьим мехом. Справа от хозяйской четы разместился сеньор Нуно Гонсалес де Лара со своим гербом, представлявшим два чёрных горшка, стоящих один над другим. По левую сторону сидел его двоюродный брат Диего Лопес де Гаро со своими двумя чёрными волками на белом поле.
Выше, под потолком, на небольшом балконе устроился музыкальный ансамбль из певцов и подыгрывающих им музыкантов.
На соломенных подстилках вокруг столов лежало множество красивых породистых собак, ворчавших и ссорившихся между собой из-за обглоданных костей, которые бросали им пирующие. На двух нижних столах тарелками служили куски тонко раскатанного запечённого теста, в то время как на главный стол подавались серебряные блюда, а паж или оруженосец, всегда находившийся подле своего господина, протирал их после каждого кушанья. Основными же лакомствами, украшавшими стол, были великолепные зажаренные ягнята, сдобренные драгоценными специями, и большие кабаньи головы, обильно заправленные луком и чесноком. Также, помимо разнообразных сыров и колбас, на столе появлялись такие необычные лакомства как ежи, белки и журавли. И, конечно же, ни один испанский стол не мог обойтись без пряного тонко нарезанного хамона. Каждая новая перемена блюд, объявляемая сеньором с согласия своих гостей, приветствовалась звуком труб и вносилась слугами, шедшими по двое в ряд. Услужливые кравчие держали наготове кувшины с гасконским, хересским, канарским, и, конечно же, родным ароским вином. Под конец, после обильного жаркого с сырами и зеленью, внесли десерт из удивительной формы пирожных в виде кораблей, замков и других сооружений, с сахарными фигурками солдат и матросов. Последним появился большой торт, наполненный фруктами и сиропом.
