– Обращайся ко мне – мой герой. Я лично позволю тебе унести с собой целую корзину спелых початков. От тебя лишь требуется со мной возлечь, да поскорее…
Демона с сомнением улыбнулась. Ее улыбка была широкой, а ее углы – острыми, с загибающимися вверх складочками.
– Возлечь, да еще и поскорее, – повторила она. – Боишься что ли передумать?
– Ничего я не боюсь.
– Еще бы, мой храбрый герой… Целую корзину, говоришь? А по-моему, легкий голод мне к лицу, что скажешь? Иначе почему ты выбрал именно меня?
– Не хочешь кукурузы, тогда раздобуду для тебя чуни из кожи. Или даже пару кирпичей, – расщедрился Жигалан.
Женщина покачала головой.
– Благодарю тебя, герой. Но я привыкла обходиться малым, – сказала она и снова склонилась к земле, возвращаясь к работе.
Жигалан переглянулся с Макхакой и дернулся было уйти, но воин перехватил его плечо.
– Дави ее уже!..
Бьющий в Грудь заставил себя прочистить горло.
– Раз ты не хочешь по-хорошему, Демона, я буду по-плохому… На карьер тебя не отправить, женщин туда не берут, но воду носить ты вполне сумеешь… Сразу после работы на полях, по ночам… Одну луну… Как тебе такое?
Демона задумалась.
– Звучит неплохо, – проговорила она. – Хоть от своего мужчины отдохну. Сил нет по вечерам смотреть на его унылую физиономию…
– Ну, тогда, надо думать, карьер его развеселит, – повысил голос Жигалан. – Отправлю его туда на одну зиму… Все хозяйство ляжет на твои хрупкие плечи. Ты этого хочешь?
– Отправь его лучше на две зимы, а то сбросить ему лишков не помешало бы…
Жигалан растерялся. Эта женщина явно ощущала, что он сам не верит, что исполнит то, чем ее стращает. И она явно издевалась над ним, якобы находя для себя пользу в его угрозах.
– А кто твой мужчина?
– Гончар.
– Глину, значит, любит? – встрял Макхака. – Тогда на карьере ему точно понравится, среди одних мужчин-то, ха-ха…
Демона даже не удостоила его взглядом. Ее изучающие глаза не отрывались от лица Жигалана. Замечающий Красоту лениво осмотрелся по сторонам и, никого не увидев, шагнул к ней.
– Такие, как эта, – он резко взял ее за шею и склонил к земле, – будут говорить с тобой, пока ты не забудешь, что хотел… Пока ты не умрешь, и черви тебя не изъедят, пока не останутся только одни высохшие кости… Не надо разговаривать с ними…
Макхака грубо уткнул ее щекой в землю, а второй рукой сердито задрал ей треснувшую робу до самой поясницы, обнажив белые полушария ягодиц. Демона пыталась воспротивиться, изворачивая ноги, но воин легко обездвиживал ее давлением одной ладони, вторая уже судорожно забралась себе под подол юбки, что-то нашаривая.
– Смотри, как надо, – прохрипел раскрасневшийся Макхака, но его друг увидел достаточно.
Кулак прилетел прямо в середину широкой, отечной морды. Плечо Жигалана чуть не вывернуло от сильного удара, кровь щедро плеснула под его пальцами во все стороны. Макхака с воем завалился на спину, держась мокрыми от крови ладонями за свернутый нос. Женщина вскочила и дала деру вдоль поля, крича о помощи.
Издав еще пару диких воплей, Замечающий Красоту отбросил руки от лица, раскачался и взвился на ноги. Маленькие глазки безумно пылали на красном и необъятном лице.
Жигалан увернулся от первого выпада, но от второго не смог. Его согнуло, и тут же Макхака навалился на него всем весом. Удары градом посыпались на голову, Жигалан еле успевал подставлять локти и закрывать свое лицо, горло. Разбив кулак об остро выставленный локоть, Макхака взревел и уперся руками в шею друга. Глаза Жигалана полезли из орбит.
