Потом из коридора материализовался носильщик, и мы устремились к лифтам. Я старательно изображала скучающую богатую даму, утомленную всеми прелестями жизни. Мне будто не хватало боа и мундштука для полной картины. Возможно, я выглядела немного гротескно, потому что время от времени ловила на себе странный взгляд Олега, но ведь он хотел, чтобы я изобразила его любовницу? А в моем представлении она должна быть именно такой.
Периодически мне казалось, что вот-вот из-за угла кто-нибудь крикнет: «Стоп! Снято!» Но нет, представление шло своим чередом.
Носильщик распахнул перед нами дверь и уставился на Олега в ожидании чаевых. А Олег остановился, как вкопанный. Люкс, выдраенный до блеска, распахнул свои объятия. На столике благоухали цветы и корзина с фруктами, в ведерке со льдом охлаждалось шаманское. Но внимание моего сурового шефа привлек не напиток.
Через гостиную была видна спальня, и именно туда сейчас, не мигая, смотрел Корчагин. А смотреть было на что: кровать невероятных размеров, усыпанная алыми лепестками роз и украшенная огромным сердцем из полотенец и маленькими шоколадками в золотистой фольге. Два метра на два, не меньше. И будь я чуть пошлее, назвала бы ее «траходром», но не так меня воспитывала мама, поэтому я смолчала. Видимо, внутренний голос Олега произнес сейчас нечто подобное, потому что он нервно сглотнул, судорожно втянул носом воздух и покосился на меня:
– Что это, черт возьми, такое? – сипло произнес он.
В его голосе не было даже злости: шок заместил все остальные чувства.
– Сюрпри-и-из, – картинно пропела я. – Ты не рад?
Олег молчал и отчего-то радостным не казался.
– Ну же, милый, – я прильнула к нему и оставила на щеке звонкий поцелуй. – Поблагодари этого мальчика, мне не терпится остаться наедине!
Корчагин вздохнул, полез в карман и пихнул «мальчику» лет двадцати свою бескрайнюю благодарность. Тот, кивнув, испарился, а Олег захлопнул дверь и угрожающе повернулся ко мне.
– Ты собираешься как-то объясниться? – с плохо скрываемым гневом процедил он.
Снял очки и сделал шаг в мою сторону. Теперь он был совсем не похож на офисный планктон, трудягу-предпринимателя. Решимость покинула меня, весь образ богемной красотки сдуло, и я попятилась к стене.
– А что такого? – я нервно дернула плечами. – Это Татьяна Федоровна заказала!
Вот так да! А ты, Катерина Стрельцова, оказывается, малодушная ябеда? Сдала ни в чем неповинную старушку, как только запахло жареным?
– Хочешь сказать, это все, – он махнул рукой в сторону спальни, – была ее идея?
– Да… – еще шаг назад.
Трусиха! Трусиха! Трусиха!
– Я так и знал, – совершенно неожиданно сказал Олег и устало провел рукой по лицу. – Узнаю ее почерк.
– Что?.. В смысле… Ты больше меня не винишь?
– Должен был догадаться, что она не успокоится после того нового года.
– Ты о чем?
– Ой, да ладно, – он опустился на диван, закинул ногу на ногу и, взяв самое спелое яблоко, откусил со смачным хрустом. – Уж ты-то наверняка в курсе… Эти ее заскоки…
– Не понимаю… – я заворожено смотрела, как он жует яблоко, и в животе заурчало от голода.
Я взяла персик и присела на краешек дивана рядом с боссом. Теперь и мне было интересно послушать. Нет, конечно, я помнила коварные планы Татьяны Федоровны по завоеванию мной Олега. Но откуда бы сам Олег про них знал?
– Ну, ей пришло в голову, что ты для меня идеальная пара. И она не упускает случая, чтобы рассказать, какая ты замечательная. Прилежная, умная, аккуратная девочка. Добрая и все такое. Хоть икону с тебя пиши.
