— Ни о чем, — передергиваю плечами. — Он спросил кто я и что, затем отправил в приемную. Он занятой человек, неужели ты думаешь, что я буду часто его видеть?
Молчу, что надеюсь только на это. Если не получится накрутить мать, чтобы меня, как и было заявлено, отправили в нотариат, буду мучаться остальные пять недель.
— Ну, вы будете рядом, он все равно будет вынужден с тобой общаться, — задумчиво произносит Настя, подперев кулаком щеку.
Или я вынуждена буду стоять и слушать тупые шутки в свой адрес.
— У меня нет привычки проталкивать людей со связями на хорошие должности, Татьяна. Ты скорее исключение, чем правило. Советую это запомнить.
В голове до сих пор звучит его наглый голос, словно он — пуп земли.
— Но он такой красавчик, правда?
Пара таких томных вздохов — и я выйду в окно. Плевать, что второй этаж.
— Настя… ничего что он женат вообще-то? О чем ты только думаешь?
— Ой, да ладно тебе, — отмахивается подруга. — Только не говори, что ты не думала о том, как этот мужик целуется? В жизни не поверю. Я его видела в коридоре, а еще, его фэйс есть уже на сайте, знаешь какой он там красавчик? Так бы и съела.
— По-моему кому-то нужно перестать читать любовные романы и романтизировать любую ситуацию, — недовольно отвечаю, стараясь скрыть свое смущение.
Естественно, ни о каком поцелуе я не думала, мне некогда было. Да и с кем? С ним? Да никогда в жизни. Даже если он просто так носит кольцо на пальце и делает всего лишь видимость женатого. Даже если буду при смерти, а его поцелуй — единственное, что сможет меня спасти.
Нет — и точка!
— Я просто хочу любви, Таня. Что здесь неправильного?
— Но не с женатым же мужчиной…
— Знаешь, как говорят: “Жена не стенка — подвинется”. Тем более, я не посягаю на его статус, мечтать мне никто не запрещал, но если бы такой, как Райнис, пригласил бы меня на свидание и полез бы мне в трусы — не отказалась бы точно.
Ужас. Какие мысли посещают мою подругу. Мне резко становится тошно.
— Я пойду, — мямлю, поднимаясь со своего места. — Обед уже заканчивается, не хочу чтобы Лариса Николаевна делала мне замечания.
Настя ничего больше не говорит, лишь доедает свой обед, помахав мне. А я никак не могу успокоиться, даже когда надеваю куртку и выхожу на улицу.
В этом году зима суровая, можно сказать, она вообще есть, а не так как обычно: слякоть и туман. Этот январь морозный и снежный, и я не могу не любоваться снежинками, стоя в курилке, что сбоку управления.
Нужно позвонить матери и сказать все как есть, но мне нужны эти несколько минут тишины и спокойствия, чтобы расслабиться, что в разговоре с ней, совсем не получится.
— Застегни куртку, ребенок, а то простудишься еще и пропустишь все самое интересное, — слышу позади себя, и вытягиваюсь как струна.
Может, мне уже мерещится его голос?
Но, повернувшись, вижу Райниса вальяжно раскинувшимся на лавке, выпуская сигаретный дым из легких. Это не мираж.
— Ты куришь или просто вышла сделать вид? — его взгляд опять порочно проходится по моему телу, словно он имеет права так делать.
— Я не курю, — глухо отвечаю, откашлявшись. Мерзость. — И вам не советую, это значительно укорачивает жизнь.
Уже молчу, что такую смазливую мордашку стоит поберечь, и исключить вредные привычки.
— Молодец, ребенок. И не пробуй. Оно того не стоит.
Он глубоко затягивается, прикрыв глаза, а я не могу оторваться и не смотреть на него. До чего же красив, гад. Черное пальто нараспашку, прекрасно видно криво повязанный галстук, но его ни капли это не смущает. Он, словно нарушитель всех правил. Чихать он на всех хотел.
