– Эй, мы встали! – стучится в дверь муж. – Пора завтракать.
– Вот радостное известие! – грубо отвечает Оля из-за двери. – Идите и завтракайте!
«Посадила всех себе на шею», – Оля не видит букв из-за слез. Она прекрасно знает, что это – конфликт, ее не поймут.
***
– Что это? – испрашивает Сарин сын, указывая пальцем на таз с глиной.
– Саре нужно для лечения ног, – сварливо отвечает Сарина сестра. – Ноги совсем разболелись.
Сара спит и не знает, что решается судьба ее глины.
– Так пусть идет к врачу! Совсем из ума выжила – глину в дом таскать! Грязи нам мало!
– Это еще что! Соседи целую комнату землей засыпали – грибы выращивают, говорят выгодно! – Сарина сестра поскребла глину пальцем.
– Я тебе точно говорю, мама – того! Скоро здесь грязевой вулкан устроит, как в Голубицкой! Может бизнес еще устроим из грязевых ванн? – сын утробно хмыкает.
Сара встает рано и молится Всевышнему. Опухшие ноги за ночь немного отпустило. За окном грязь, хлябь, дует сырой, промозглый ветер.
А у Сары лето на душе.
«Может, последнее лето в моей жизни», – приходит в голову не очень оптимистичная мысль.
Сестра оставила на столе завтрак, накрыв льняным полотенцем. Сама она топчется с сигаретой у открытого окна.
– Ты бы не курила в квартире, – вредничает Сара. Она знает, что сестра без сигареты не может – живет только на паровозной тяге.
Сестра досадливо мотает головой.
– Сама хороша. Грязи от тебя – целый таз! Вчера еле до помойки донесли!
– Не трогайте мою грязь! – растеряно кричит Сара и даже сердито топает больной ногой, как в детстве. – Я взрослый человек! Я у себя дома!
– Но это и наш дом! – отвечает сестра. – И мы не хотим грязь в ванной! А если гости придут и пойдут руки мыть?
– Какое мне дело до ваших гостей? – совсем расходится Сара и кричит ни к селу, ни к городу: – Я одна в доме работаю, могу себе позволить маленькую прихоть!
– Успокойся, успокойся, Сара! – испуганно говорит сестра. – Мы тебе голубую глину купим в аптеке!
– Мне нужна та глина! – Сара хлопает дверью и мстительно добавляет:
– Если я здесь даже паршивый угол в ванной не могу запачкать, то я буду снимать комнату, а вы здесь живите на что хотите!
Потом Сара сама не понимает, почему так разошлась. Но…секрет есть секрет!
***
Ночью Алия еще раз наливает ванну – осталась вторая бутылка геля для душа.
В комнате ее землячки спят вповалку, уставшие после тяжелого дня на рынке. Она Алия не работает продавцом – она не умеет считать больше десяти и плохо говорит по-русски.
Зато она у нее самый вкусный горячий лаваш. Она печет его ночью, когда все еще спят, а утром все едят и хвалят Алию.
Амир пришел в мечеть с русской. Позор на его голову!
– Все они знают, как к русским пристроиться! – фыркнула старая сварливая Зухра, всегда помогавшая молодым мигранткам.
А ведь Алия согласна быть и младшей женой: мыть, стирать, убирать, готовить. Она же на рыбозаводе работает – ко всякой тяжелой работе привыкла, не белоручка, как русские барыни. Ходил бы ее Амир в белых носочках по чистому полу. Но русские второй жены не потерпят.
Алия вздыхает так, что по всей ванне летят мыльные пузыри.
Она перестарок, ей уже двадцать три года. У Алии в ауле так поздно замуж не выходят, никто уже не посмотрит. Южные девушки созревают рано. Хоть и запрещено законом, в деревнях их выдают замуж около шестнадцати лет – самый сок для молодого мужа и гулять некогда.
Может ей родить ребенка без мужа? И уехать домой, а там сказать, что муж умер? Мама не рассердится, мама ее примет любой.
