– Я знаю, как туда добраться, но спасибо за доброту.
Ну что ж, похоже, нюх на интересности меня подводит. Дело тут не в особе, она – почти! – обычная молодая женщина, мало ли что привело ее в Пайнвуд. Странность в другом – с чего Мардж отказала ей в заселении?
– Удачи, – кисло кивнула я, поворачивая обратно, к саду.
– Ммм… Минуту, леди! – казалось, она решилась на эти слова в последний момент. Я обернулась.
– Не знаете имя девушки, приехавшей на этой машине? – она ткнула в авто Шэннон. Я внимательно взглянула на особу. А она внимательно смотрела на меня. Чуть прищуренные глаза, а во взгляде эдакая решимость, граничащая с жестокостью.
– Нет, – спокойно ответила я. – У нас много постояльцев.
Женщина в черном усмехнулась. Она поняла, что я лгу.
ШЭННОН
Я не верю в происходящее. Это какой-то страшный сон. Сейчас я проснусь, и все будет в порядке – утро начнется заново, Лекси будет сопеть на соседней кровати, позже мы вместе позавтракаем и отправимся к полковнику разбирать его переписку. А пока мне нужно успокоиться.
Первые секунды я сидела в номере на полу, глядя на изменившуюся комнату, и скулила, зажав рукой рот. Потом вскочила и принялась метаться, как зверь в клетке, хватая вещи и распахивая тумбочки – пыталась хоть в чем-то обнаружить присутствие Лекси. Ни единого намека: ни светлого волоска на паркете у зеркала, ни запаха духов, ни использованного ватного диска – ничего.
Теперь я вышагивала из угла в угол, лихорадочно бормоча вслух:
– Нет, нет, нет, этого просто не может быть!
Я получила это чертово письмо и сразу позвонила ей – единственной на курсе, увлеченной той же темой, что и я. Она согласилась после долгих уговоров – я помню, мы созванивались несколько раз! Вчера я забрала ее от дома – Декейтер-стрит, 25. Она выбежала, размахивая сумкой, села в машину и заявила, что не успела позавтракать – пришлось заезжать в кафетерий, брать бутерброды в дорогу. Я совершенно точно это помню! Я не сошла с ума!
Может, это место – какая-то временная воронка? Что-то подобное я читала у Кинга: люди летели в самолете, и в один момент тех, кто заснул, выбросило в параллельное время. Я заснула вчера раньше Лекси – и вот!
Да не бывает такого в реальной жизни! Но что тогда произошло?
– Если ее не было со мной, значит, она дома!
Я судорожно пролистала список в телефоне – домашнего номера Лекси у меня не было, но в кампусе должна иметься информация. Гудки остались без ответа. Каникулы… Но должен же быть хоть кто-то в колледже, способный ответить на звонок! Нужно ехать в город, искать интернет-кафе.
Кафе… Точно! Мы вчера заезжали в закусочную – и там нас без сомнений запомнили: в третьем часу ночи мы были единственными посетителями!
Возможность действовать воодушевила. Нет ничего ужасней, чем чувство беспомощности.
Проходя мимо ресепшена, я бросила на жердь холодный взгляд. Почему я виню ее в происходящем? Мне показалось, что она торжествовала, показывая мне анкету, которую при заселении заполняла Лекси. Взглянув на записи, я с ужасом узнала собственный почерк, а эта мегера чуть ли не усмехалась.
Теперь я думаю – почерк у меня стандартный: аккуратный, ровный, почти учительский. Я не помню, как пишет Лекси. Возможно, примерно также, так что ничего удивительного.
Но если она была со мной (черт, что значит – если?), то куда она делась? Заблудилась в лесу? Случайно убита (или не случайно), и теперь причастные к убийству заметают следы? Да, это не самый оптимистичный вариант, но единственный логичный из всех возможных.
