— Что это было? — слабым голосом шепчу, когда Лука скатывается с меня, тяжело дыша.
— Бархатное приручение, — поворачивает он голову в мою сторону.
— Хочу ещё.
— А как же Дмитрий?
— Никак. Просто хотела тебя позлить.
Лука поворачивается набок и подпирает голову рукой.
— Просто так ничего не бывает, кисуль, — он освобождает мои запястья. — Для него небось волосы покрасила?
— Вот ещё! — фыркаю я.
— Мэл, я год наблюдаю за тобой.
— Звучит устрашающе, — потираю затёкшие руки.
— Финансист твоего отца завидный жених для разведёнок и засидевшихся в девках тридцатилетних кумушек, но не для юной леди.
— А почему ты решил, что это Волконский? — понимаю, что вопрос глупый.
Лука тут же подтверждает это:
— Потому что ты активно выкладывала в сети ваши с ним фотографии. И каждое фото свидетельствовало о безответной любви.
— Диме, как оказалось, Маруся нравится... — Мне всё ещё немного больно.
— Тогда пусть об этом у дядьки голова болит.
Лука кладёт горячую пятерню мне на живот, и я стыдливо запахиваю кимоно. Сажусь, растерянно смотрю на свой чёрный пояс. За что дали? Непонятно...
Лука садится передо мной на колени, забирает пояс и повязывает на мою талию.
— Но мне кажется, что Дима ко мне тоже что-то испытывает, — в растерянности смотрю на Луку.
— Испытывают ракеты в космосе, — он гладит меня по волосам, — а люди либо любят друг друга, либо нет. — Хочешь проучим сегодня твоего Димочку?
— Хочу!
— И забудем про него? — протягивает ладонь Лука.
— Да! — крепко пожимаю её.
— Целоваться ещё будем? — улыбается он.
В этот раз я валю его на пол и прижимаюсь к вкусным губам, хохочущего Луки.
[1] Хагакурэ (яп.) — «Сокрытое в листве» — это практическое и духовное руководство воина, представляющее собой собрание комментариев самурая Ямамото Цунэтомо.
4. Глава 4
Руслан
Стучу в дверь:
— Племяш, ты здесь!
— Входи! — Лука застёгивает спортивную сумку и швыряет её на пол. — В голове до сих пор не укладывается, что вся наша с Мэл размеренная жизнь полетит в тартарары.
— Ты чего, удержать свою женщину не можешь? — ослабляю узел галстука и прохожусь по своей бывшей комнате. — Ты же знаешь, Фрол рубанёт с плеча, и реки потекут в указанном им направлении.
— Если бы знал, что прозвучит слово «армия», связал бы Мэл и сверху навалился для надёжности. Зачем ей это? Ведь мы почти женаты, — Лука мечется по комнате, как тигр по клетке.
— Не знаю. Мой котёнок за меня всегда четырьмя лапами цеплялся, — устраиваюсь на подоконнике и машу рукой Марусе. На душе светлеет, когда жену увижу.
Она поглаживает свой снова округлившийся живот. Откормив восемь месяцев, Маруся сразу забеременела. Сидит моя девочка рядом с Марго на качелях, а парни плещутся рядом с ними в надувном бассейне. Наши с Фролом сыновья неразлучны, как братья.
Лука подходит к окну и упирается лбом в стекло:
— Пацаны так быстро растут. Думал, скоро разбавим их компанию нашим с кисулей малышом.
— Мне кажется, именно это и пугает Мэл.
Прикидываю шансы столкнуть две стихии — Фрола и Марго. Мне очень не хочется, чтобы наша бойцовая рыбка отправилась в казарму. Пусть даже на два месяца. В команде Николая Семёновича новобранцы умываются потом и кровавыми слезами. Марго единственная, кто может сделать топ ногой против Фрола, чтобы остановить это безумие.
Я радовался, что племяш, как умелый скульптор, отсёк от «бабы с веслом» всё ненужное и явил нам совсем другую Мэл. Фрол так вообще за Луку горой. Небось и психанул, потому что уже мысленно видел себя в этом сентябре танцующим джигу на свадьбе второй дочери. Но Меланьюшка девушка целеустремлённая и, в отличии от Маруси, больше заточена на карьеру.
