Особенно эта манера свойственна среде военных. Здесь, в Луанде, переводчики ещё и самые молодые, а значит, и самые младшие по званию. В основном тут полковники, подполковники, меньше майоры. А переводят – младшие, лейтенанты и старшие лейтенанты. То есть для остальных – сынки, мальчишки, ничто.
Для военного «пристёгнутый» к нему переводчик – не только подчинённый, но и что-то вроде денщика. Наш референт пытался заставить меня провести профилактику его машины: зачистить клеммы аккумулятора, смазать вазелином, почистить, протереть, промыть внутренности. И всё это говорилось как ни в чём не бывало. Пришлось сказать, что я ничего в этом не понимаю и смогу сделать, если он будет стоять рядом и руководить. Отстал, это в его планы не входило. Других переводчиков заставляют что-то таскать, переносить, доставать, работать в нерабочее время. И даже если кто-то из советников или спецов бережёт своего переводчика, не даёт его другим, говорит что-нибудь типа «со мной никого не бойся», – всё это имеет форму барской заботы.
Все переводчики, живущие в миссии, по приказу ГВС (Главного военного советника) обязаны по очереди по утрам, до прихода ангольцев-уборщиков (у них рабочий день с 8-00, и раньше их не заставишь прийти) подметать аллеи и собирать мусор в кучи (по воскресеньям самим и их убирать), чтобы к разводу начальство могло пройти по аллеям, уже чистым от листьев акаций и манго. Причём часть аллей подметают солдаты срочной службы. Где так называемая забота о престиже офицера? Солдат и офицер рядом с мётлами, в поту. Я согласен мести эти аллеи (хотя и считаю, что можно обязать это делать ангольцев, которым за это и деньги платят), но почему не сделать так: один день всё метут солдаты, другой – офицеры-переводчики. А то как-то на словах да в уродливых формах проявляется пресловутая забота о престиже. Кстати, негр не будет никогда уважать человека, который выполняет за него его работу. Он этого не понимает и расценивает как проявление слабости.
* * *
Любопытные повязки у дежурных, перенятые, видимо, у ангольцев (а те – у португальцев). В соответствии с тропическим климатом. Так как форменные рубашки – с короткими рукавами, да в придачу ещё и жара, то повязку на руку не повяжешь. Здесь используются кожаные цилиндры, которые крепятся ремешком, пропущенным под погончиком рубашки. Рука похожа на ложку в стакане. Или как будто кожаный манжет одели выше локтя.
14 апреля
Наконец-то произошли долгожданные сдвиги, и моё положение стало определяться. Долго я искал случая поговорить с начальством о своих планах и поговорил. В результате закончилась моя опостылевшая за месяц жизнь мальчика на подхвате, и я направлен в воюющий 5-й округ. В бригаду, которая хоть и боевая, но печально известная тем, что во время последней агрессии побежала, оставив позиции и тяжёлую технику. Произошло это по двум причинам: во-первых, долбили их, конечно, сильно, а во-вторых, первыми позорно покинули расположение несколько советских советников, что и послужило причиной панического стокилометрового бегства по мате.
Пока, в ожидании самолёта, живу в военной миссии в столице округа – Лубанго. Место во многих отношениях примечательное, для Африки необычное. Город расположен в котловине на высоте 1.700 м. Чистейший воздух, пейзаж самый что ни на есть Крымский или Северокавказский: невысокие плавные горы, зелено, кипарисы, эвкалипты, по вечерам в это время года прохладно и покойно, звёзды огромны и близки.
