Но вернёмся к бывшему бездельнику, а сейчас он благонадёжный гражданин Безвестный, ставшим таким только благодаря прозорливому гению Аркадия Философовича, разглядевшему в нём скрытый от всех, в том числе и от самого гражданина Безвестного потенциал, и принявшего его на работу. А нужно-то только в человека поверить, и он раскроется. И совсем не важно, чем мотивировался в своём решении Аркадий Философович, поставив на свой дар предвидения или профессиональный глазомер, бутылку очень дорогого коньяка, тогда как Пигмалион Вяземский, искренне засомневался во всём этом и, в общем-то, выступил инициатором этого пари.
– Я думаю, что месяца будет достаточно, чтобы понять, какой ты у нас профессионал. – Не давая опомниться Аркадию Философовичу, Пигмалион Вяземский сделал ставку, установил условия пари и тут же разбил руки. И только Аркадий Философович опомнился, а уже поздно. Правда Аркадий Философович не сдаётся и нервно вопрошает. – А как насчёт тебя?
– А что насчёт меня? – в непонимании переспрашивает Пигмалион Вяземский.
– Если я участвую, то и ты должен. – Заявляет Аркадий Философович. А вот на каких, таких основаниях он это решил, то это совершенно непонятно для Пигмалиона Вяземского. И он бы указал на всю безосновательность этих утверждений столь самоуверенного Аркадия Философовича, если бы был скучным человеком. А так как он человек предприимчивый и не в пример этому куксе, Аркадию Философовичу, умеющий радоваться жизни человек, то он принимает этот вызов Аркаши (так он его величает завсегда, когда ему смешно становится на него смотреть, как, к примеру, сейчас).
– Хорошо, Аркадий, – говорит Пигмалион Вяземский, – и я даже пойду к тебе на уступки. Ты сам сможешь завтра прислать ко мне в офис любую красивую, на твой выбор девушку.
– А почему … – было возмутился Аркадий Философович, но его в момент перебил Пигмалион Вяземский. – Поздно, ты уже сделал свой выбор. – Аркадий Философович принялся судорожно соображать, чтобы ему ещё такого придумать, – насчёт девушки он уже решил: она должна быть, так сказать, на вкус, коварна, беспринципна, хитра и при этом достаточно умна, чтобы понять, что ей не стоит с ним хитрить (да, ещё и управляема), – но видимо Пигмалион Вяземский быстрее его соображает, и Аркадий Философович, так и не сумев никакого каверзного дополнения к их пари придумать, как его соперник, Пигмалион Вяземский, требует позвать претендента на вакансию.
И вот он, позванный, вновь оказывается перед этими господами и внимательно ждёт от них решения своей участи. И на этот раз Аркадий Философович подходит к делу изучения кандидата на соискание вакансии основательно, а для самого претендента, кажется, что несколько странно. Так Аркадий Философович начинает со всех сторон рассматривать его и, даже пару раз сделав обход вокруг него. После чего он возвращается на прежнее место и, знаково посмотрев на Пигмалиона Вяземского, сразу сообразившего, что тому требуется, и, получив от него добро, – только два вопроса, – показав два пальца, сказал Пигмалион Вяземский, – обращается с первым вопросом к уже ненавидимому им всем сердцем претенденту.
– И как же вас, голубчик, величают, а вы представляетесь? – задаёт свой хитроумный вопрос Аркадий Философович, в который он умудрился поместить сразу два вопроса.
– Величают? – задумчиво повторил вопрос этот каверзный человек, почесав ногу рукой. – По разному. Вот сейчас голубчиком. – К нескрываемому удовольствию Пигмалиона Вяземского, не удержавшегося от смешка, прямо-таки срезал своим ответом чуть не поперхнувшегося слюнями Аркадия Философовича, этот, явно прикидывающийся дурнем, претендент на вакансию. – А так-то меня зовут Никанор Безвестный.
