Жили-небыли - страница 9

– Что ты несешь, давай нормально объясни.

– «Кое-кто» – это ты, детка. Помирать ты не собиралась, но самовольно прыгнула в зазеркалье и выпилилась. А твой ребенок притормозить не успел и сюда примчался.

Он замолчал и разлил кипяток по кружкам. Алена тупо посмотрела на прозрачную жидкость, недоумевая, чего тут не хватает до настоящего чая, и никак не могла сообразить. Парень повозился в ящиках и всыпал в каждую чашку по несколько сушеных ягод. Запахло шиповником.

– Давай еще раз. Из-за того, что меня в этом мире больше не было, мой ребенок не родился нормальным путем, но сюда все-таки пришел.

– Ловишь на лету.

– И где он? И в каком виде? Привидение? Призрак? Неприкаянная душа? Что это? Где…

– Притормози теперь, детка. Я-то откуда знаю? Ребенок твой, тебе его и искать. Я помогу, по мере сил. Давай пару глотков шиповника, хотя, конечно, его не так заваривают, но что уж теперь… Давай-давай, это символично – надо отведать что-то и в этом мире, чтобы чуток заземлиться, а то фьють, и обратно в портал сдует. Шучу-шучу.

Он и сам отпил свою отраву. Алена не стала упрямиться, отхлебнула обжигающий настой. На чашке, которую держал в руках парень, было написано «С добрым утром», а на ее собственной – «Утро добрым не бывает».

– Отведала. Теперь что будем делать?

– Торопишься, – не одобрил гость. – Ну ладно. Я понимаю. Детки плачут, мамку кличут…

Он усмехнулся и забрал у нее из рук кружку. Поставил обе в раковину, взялся за дряхлую клеенку и сдернул ее со стола.

Поверхность столешницы оказалась зеркалом.

Парень сделал приглашающий жест, но Алена не могла сообразить, чего он от нее ожидает. Она поднялась на ноги и вгляделась в зеркальную даль, но ничего, кроме старенькой кухни и своей растревоженной физиономии с взлохмаченными волосами, не увидела.

– Мне говорили, ты использовала зеркало для перехода, – прошептал парень.

– Ну да, – ответила она, почему-то тоже шепотом.

– Так значит, это как раз твое, чего ты ждешь?

Алена оторвала взгляд от зеркальной поверхности и посмотрела ему в лицо. Гость поднял брови, и у нее возникло отчетливое впечатление, что он над ней издевается.

– Я понятия не имею, как с ним обращаться, – объяснила она нарочито медленно. – Я вообще очень мало знаю об этих ваших множественных мирах, переходах между ними, обслуживающем персонале. Понятия не имею, кто ты. Что делать. Где мы. Если ты вызвался помогать мне, то валяй, помогай. Уже пора.

Он обошел стол и приблизился к Алене – стало очевидно, что они действительно одного роста. Склонился над столешницей, отразившей его сосредоточенное лицо, провел пальцем вдоль длинного края и включил этим панель значков, как на компьютере. Быстро ткнул в пару иконок, она даже не успела разглядеть, в какие именно, и зеркало, оказавшееся экраном, заволокло туманной дымкой.

– Теперь давай.

– Давать что?

– Давай, работай.

– Как с ним работать?

Парень посмотрел на Алену, как на двоечницу. Она выдержала взгляд.

– Скажи заклинание.

– Вот потеха-то, да?

Он скорчил рожу, вдохнул, выдохнул.

– Я серьезно. Говори заклинание.

– Я не знаю никаких заклинаний!

– А я тем более! Давай, пошарь в памяти, может, найдется что-то про зеркало!

Она села и честно попыталась. Осколки зеркала, которое разбил Тролль в «Снежной королеве». Но ведь не то. Кэрролловское зеркало – тоже мимо на этот раз.

– «Свет мой, зеркальце», – вырвалось у нее.