Она смотрела на меня потрясенно, широко распахнув свои изумрудные глаза, но
по отсутствию страха в её глазах я понял, что ей не понятно. Боже, какая она
дремучая!!!
- Я хочу тебя, поняла? - прохрипел я, почти касаясь кожи на её шее своими
губами. - Так же, как и любой мудак из тех, кто приставал к тебе в ресторане.
- Демир, я... - она попыталась освободиться от моих объятий, но я сильнее
прижал её к себе, так, чтобы она почувствовала мое возбуждение, - я не.. не
хотела, не думала, что…
- Что я могу тебя хотеть, как мужчина? – слишком грубо бросил я, - но я
мужик, Жива! Я не твой папочка, не один из твоих братьев!
Девчонка от каждого моего слова дергалась, как от пощечины.
- Бл**дь, я знаю, что ты не специально и вообще не понимаешь, что
происходит, - я еще крепче прижал ее к себе, - Мне придётся объяснить тебе это,
чтобы ты понимала, что другие не будут церемониться с тобой, - я схватил её
руку и протянул к своему паху, где уже изнывая подрагивал возбужденный орган.
Её ручка на моём члене даже через ткань трико обжигала неимоверным
прикосновением.
Я наблюдал, как округлились её глаза, когда её рука коснулась моего живота,
чуть касаясь выступающего бугра. Её губы приоткрылись, заставляя меня почти
застонать от желания впиться своими губами в её ротик.
- Вот это, - я слегка надавил вниз на ее руку, чтобы она сильнее
почувствовала его, - называется мужское возбуждение.
Её щеки пылали краской стыда, она тяжело дышала, от чего её грудь вздымалась,
касаясь моей груди на каждом вздохе, и от этого выглядела ещё более
сексуальной.
- Когда мужчина в таком состоянии, он уже не способен думать головой, -
проводил я свой ликбез, не давая ей вырвать свою руку из моей. - Всё, чего он
желает - разложить тебя где угодно, и оттрахать в любой позе, до тех пор, пока
не кончит.
Я видел, что мои слова причиняют ей боль. Моя лесная дикарка, она сгорала от
стыда, её рука, почти касающаяся моего члена, слегка сжалась, вызвав новую бурю
моего возбуждения.
- Черт, - выругался я, отстраняя девушку от себя, но все еще удерживая ее за
плечи рядом.
Наверняка для нее все, что происходит сейчас большой шок. Но я не ее отец и
не брат! И она должна знать, что очень сильно мужчины на нее реагируют, и что
от них исходит для нее опасность.
- Жива, я пообещал защитить тебя от опасности, но я плохо справляюсь, прости,
- прошептал я хриплым голосом. – Ты должна понимать, как действуешь на меня,
чтобы не возникло недоразумения. Помоги мне, - просил я.
- По крайней мере до тех пор, пока ты не встретишь своего мужчину. – Говорил
это, ведь рано или поздно это случится. Но пока я не готов отдать ее какому-то
недоноску…
Ревность обожгла мое эго. Как бы я хотел послать к чертям свою совесть и… Эта
девочка МОЯ… Никто не сможет сделать ее счастливой, кроме … меня?
Я надрывно выдохнул воздух из легких.
- Демир, - пропищала она, - я не хочу встречать никакого мужчину... – ее
тоненький голосок отрезвил меня.
Я смотрел в ее глаза, в которых уже стояли слезы. Колдовские изумрудные
озера.
- Почему? – словно со стороны услышал я свой сиплый голос.
- Потому что, лишившись невинности я потеряю возможность попасть в мир моих
родителей …
Мля, а что я наделся услышать, твою мать? Что она хочет меня? Поэтому не
хочет других мужчин…
Я кивнул, отводя взгляд от нее, злясь на себя за то, что не могу рядом с ней
себя контролировать. - Ничего не бойся, рядом со мной тебе безопасно, -
прошептал и подхватив её на руки, поднялся из подвала наверх. – Только немного
мне помоги, Жива, хорошо?
