Это означает, что нам придется на всем экономить. Мне-то что, я привыкла жить скромно, но Артур любит корчить из себя важную персону.
Воображаю, как он будет целыми днями сидеть дома. Со вздохом приподнимать ноги, чтобы я не задела их пылесосом. Спрашивать вслух, но как бы про себя, зачем каждый день нужно что-то передвигать. А если я задам ему вопрос, делать вид, будто погружен в свою газету и ничего не слышит.
Предвижу, что новую работу он найдет нескоро. Пятьдесят лет… песня долгая, а похвастать нечем, разве что глубоким знанием держателей для туалетной бумаги и автоматов для полотенец. В очередь за ним компании не встанут.
Артур весьма невысокого мнения о моей работе в магазине модной одежды больших размеров. Считает, что ожидать клиентов – это не работа. Он представления не имеет, чем я занимаюсь в течение дня. За восемь лет, что я там работаю, заглянул туда один-единственный раз. О’кей, я тоже всего один раз была в офисе Хертога, когда компания отмечала 75 лет своего существования.
А ведь, кроме этого пожилого подростка, в моей заботе нуждается отец, который думает только о себе и своих воображаемых мучениях. Одна только мама умела с ним справляться. Она соорудила некую комбинацию из легкой насмешки и полного пренебрежения. Я так не смогу.
Ты была права, мама. Я не легкомысленна. Я серьезна и немного брюзглива от природы. И мне тебя страшно не хватает.
Отвратительная игра команды Нидерландов против Люксембурга вывела меня из себя.
– Люксембург на сто двадцатом месте в мире, – бушевал я. – А мы на двадцатом.
– Мы? – спросила Афра. – И я в том числе?
– Нет, дорогая, ты, конечно, на первом. – Это прозвучало немного циничнее, чем я имел в виду.
– Ах, как романтично. Жаль, что ты так не думаешь.
И она довольно фальшиво пропела свободную вариацию на тему песенки группы «Де дейк»[8] «Мужчина точно знает, кого ему не хватает, лишь когда ее больше нет».
– Пусть это сыграют на моих похоронах, – подлил я масла в огонь.
– Нет, Артур, на моих. В своих ты участвовать не будешь.
– Нет. К сожалению.
Это был решающий момент.
В этот момент я подумал: почему, собственно, нет?
В этот момент я впервые подумал: а что, пожалуй, хорошая идея – участвовать в собственных похоронах? И где-нибудь в другом месте начать все сначала?
Я плохо помню, чем закончился матч. Помню только, что Афра несколько раз повторила:
– Я с тобой говорю, Артур.
На следующее утро я впервые за двадцать три года сидел в пробке по дороге в Брёкелен бодрый, как ранняя пташка. Я был готов кое-что предпринять! Был готов перевернуть всю свою жизнь. Возможно, она не будет масштабной и захватывающей, но солнечной и свободной. А с моим выходным пособием в качестве стартового капитала можно было не опасаться, что спустя короткое время я снова, подняв лапки, вернусь в свое родовое имение в Пюрмеренде. Хотя интересно было бы посмотреть на лицо Афры, если бы ее покойный супруг позвонил из двора, куда нельзя машинам.
«Привет, дорогая, произошло недоразумение. Меня схоронили по ошибке, но сработал ретроактивный эффект, и ошибка исправлена».
Интересно, она раскроет рот? Заорет благим матом? Спокойно скажет: «Входи, Артур, заварить тебе чашечку свежего мятного чая?» Или кинется мне на шею, осыпая страстными поцелуями?
Надеюсь, я никогда этого не узнаю, но подозреваю, что, согласно теории вероятности, такая возможность довольно высока.
