Сейчас я считаю, что сфера образования преобразилась. Высшее образование зачастую уходит на второй план. Нет, не подумайте, что я против учебы. Ни в коем случае. Я ЗА развитие! Но я против насильственного обучения. Лишь единицы детей в школьном возрасте уверены наверняка, кем они хотят стать, какую профессию выбрать и каким видом деятельности зарабатывать на жизнь. Чаще всего в семнадцать лет ребенку навязывают выбор, аргументируя актуальностью, высокой заработной платой, востребованностью, престижем, традицией династии. Задумайтесь: сколько в нашей стране финансистов, просиживающих в офисе скучную пятидневку, но мечтающих писать картины и устраивать выставки? Сколько экономистов, которые сводят ненавистные цифры одна с другой, параллельно мечтая писать книги в стиле фэнтези? Сколько учительниц в строгих костюмах, отыгрывающих на детях через крик свои неврозы из-за собственной нереализованности, мечтая в тайне прыгать на сцене с бас-гитарой в кожаной косухе с шипами? Высшее образование необходимо для тех профессий, в которых без него нельзя обойтись: врач, педагог, психолог, инженер, пилот и т.д. И я считаю насилием случаи, когда девчонку, которая, к примеру, не выпускает из рук фотоаппарат и мечтает стать первоклассным фотографом, отправляют на юридический, потому что мама или папа – юристы, а парня, мечтающего, например, стать тренером по боксу, заставляют учиться на горное дело, потому что три поколения мужчин в семье – шахтеры.
Я была одна. Мне катастрофически не хватало Мужчины рядом. Возможно, будь возле меня (даже на расстоянии, но рядом) любящий и заботливый отец, я бы не чувствовала себя столь нуждающейся в мужском плече. Разумеется, психологической самодостаточности, которой я обладаю сейчас, тогда и не пахло. (На сегодняшний день я знаю многих девушек 35+, которые не замужем и отнюдь себя одинокими или несчастливыми не считают). Мои первые отношения в юности закончились так же, как отношения с главным мужчиной моего детства – меня бросили. К слову, сейчас бы я не употребила данное выражение по отношению к себе. Я бы сказала – от меня ушли, но не бросили. Потому что я не вещь. Но это сейчас… У меня же была безумная потребность заботиться о ком-то. Я это ясно осознавала. Парадоксально: я не знала мужских заботы и ласки, но отчаянно искала, о ком бы мне заботиться самой. И нашла…
Нам было почти по девятнадцать лет. Наш общий друг, а в последствии – свидетель на нашей свадьбе, привел моего бывшего, а тогда – будущего мужа ко мне домой, чтобы тот что-то настроил в моем компьютере. В этом он разбирался всегда. Мы ещё не были взрослыми людьми, однако я уже больше года жила самостоятельно и работала. Я не скажу, что это была та самая любовь с первого взгляда, хотя он признался, что приметил меня давно, и я ему очень понравилась: как оказалось, мы встречались раньше на моей работе. Судя по всему, я тогда не была впечатлена. Анализируя начало наших отношений умом восемнадцатилетней, вечно одинокой девушки, я могу сказать, что он влюбил меня в себя харизмой, внешностью и тем, что я (!) была ему интересна. Но анализируя те события сознанием человека, который прошёл Крым и Рым, а также поглотил в себя тонну информации по психологии, я смело могу заявлять, что моё исковерканное либидо просто ликовало, наконец найдя себе мучителя, олицетворяющего все те ненавистные мне качества мужчины и человека в целом, которые я подсознательно заучила, как неотъемлемый атрибут любви ко мне. И эти качества были помножены в нем в стократном размере…
