Читать онлайн Лидия Дятлова - Живое

Это был один из тех зимних тихих вечеров, которые обычно кажутся невыносимо скучными и однообразными городскому жителю, приехавшему в тайгу, но только не старому охотнику, прожившему добрую часть своей жизни здесь, среди мхов и сосен, который ценил «однообразие» и спокойствие каждого вечера, так отличавшегося от предыдущего и последующего.

Он приехал покорять тайгу много лет назад, в те годы он был молод и горяч сердцем. Перед его смелостью и решимостью не смогла устоять его жена, последовавшая за любимым мужем почти на край света. Они приехали в деревню, где было много пар и одиноких мужчин, бросивших вызов себе и тайге или просто убежавших в поисках чего-то лучшего, а может, и не лучшего, а просто другого, чего-то нового. В деревне работала школа, пара небольших магазинов с товарами первой необходимости и даже принимал врач общей практики. Лето в тайге короткое, с обилием мошки, вгрызающейся в кожу, похожей на армию, защищающую тайгу ото всех: и от людей, и от животных. Зима долгая, очень холодная, снежная и очаровательная. Некоторые из приехавших и некогда готовых к суровой таёжной жизни, прожив год, а то и меньше, не выдерживали тяжелого труда, сурового климата и коммунальных неудобств и уезжали обратно, но были и те немногие, кто прожил здесь несколько лет. Кто-то – сразу влюбившись в тайгу, кто-то – по причине отсутствия возможности вернуться обратно, кто-то так не хотел возвращаться в прежнюю жизнь, что готов был терпеть любые неудобства и непогоду, – все они не могли уже представить свою жизнь иной, вне тайги. Здесь было всё понятно и просто: летом нужно работать, чтобы зимой было тепло и сытно. Твой кров и наличие еды зависят только от твоего труда летом, а не от решений чиновников и котировок валют. Женщины занимались домашним хозяйством, мужчины в теплое время года заготавливали дрова, рыбу и занимались другими делами, чтобы обеспечить семью всем необходимым для жизни. Однако деньги, хоть и в гораздо меньшей мере, чем в городе, нужны были и в тайге. Самим можно выращивать много чего съестного, самим можно шить одежду, но ткань для этой одежды, а также сахар, муку, крупы нужно было покупать, да и детишкам в школу тоже много чего нужно. Зарабатывали продажей рыбы, ягод, грибов, а также шкурок соболей, норок и других пушных зверьков. Соболь ценился более всех, так как светские львицы, модные дамы и господа предпочитали носить именно его мех. Некоторые и приехали сюда в надежде разбогатеть на добыче пушных зверьков и продаже их шкурок. Раньше такие добытчики жили сытно и зажиточно по меркам таёжной жизни. Для этого мужчины оставляли свои семьи осенью и уходили на охоту в тайгу на закрепленном за ними местной администрацией участке. Возвращались они только весной с богатой или бедной добычей или вообще без добычи или вообще не возвращались. За несколько месяцев пребывания в одиночку в тайге могло случиться что угодно: несчастный случай, хвороба, нападение дикого зверя. Каждому желающему добывать пушнину местная администрация отводила участок тайги в несколько десятков, а то и сотен квадратных километров. Зверя было много, и умелые, опытные охотники возвращались весной с богатой добычей, если, конечно, повезет. От везения в тайге многое зависит.

С тех пор как теперь уже старый охотник приехал в тайгу, многое изменилось: в деревне осталось всего несколько жилых домов, в которых в основном доживали свой век те, кто приехал много лет назад. Новых отчаянных охотников приехало и осталось совсем немного, вернее, приезжали многие, но большинству быстро надоедала таежная романтика и они возвращались в коммунальный уют. Школа давно закрылась из-за отсутствия учащихся, магазин остался лишь один с самым скудным ассортиментом, который только можно себе представить, а ближайший врач принимал теперь в другой деревне за тридцать километров. Да и как-то хватало того, что продавалось в магазине, да и как-то не болели местные жители, а если уж доводилось, то сразу тяжело и наповал. Долгая зима и короткое лето, проводимые в трудах, держали организм в тонусе, а дух – в бодром состоянии.

В одном из покосившихся старых домишек на краю деревни и жил старый охотник. Жил уже двенадцать лет как один. Его жена, однажды заболев, не смогла более оправиться. Их единственный сын, окончив школу, как и большинство молодых людей, не захотел оставаться в тайге, а захотел красивой жизни в большом городе, о которой знал из телепередач и фильмов. Просмотр телевизора был одним из немногих, так сказать, современных развлечений у молодежи в деревне. Зато было много других развлечений, делающих тело здоровым, а дух – закаленным. Соревнования среди мальчишек: кто первым оседлает коня или накидает стог сена выше и быстрее другого; среди девчонок: кто быстрее и чище выполет грядку или красивее заплетет косу. Всё молодежь хотела сделать побыстрее, чтобы пойти вместе смотреть передачу, сериал или кино по телевизору, и каждый предавался своим мечтам о том, что и его однажды покажут в какой-нибудь программе об успешных людях, что и она будет, как главная героиня фильма, иметь свой бизнес и десяток богатых ухажеров. Многие уехавшие из тайги молодые люди готовы были претерпевать практически какие угодно лишения в городе, лишь бы не возвращаться обратно, лишь бы оставаться в квартирном комфорте в городе, где есть надежда стать актером, банкиром, менеджером, кем угодно, но лишь бы не охотником и рыболовом в тайге, не домохозяйкой с огромным хозяйством и огородом. Сын старого охотника жил где-то под Питером, довольно неплохо устроился, был женат, у двоих его сыновей уже были дети. Неизвестно, о чём он мечтал, смотря телевизор в далёкой тайге в далёком детстве, но жизнью он был вполне доволен, он был рад, что не пришлось возвращаться обратно в край сосен и медведей. Каждую осень он с женой или кто-то из внуков с семьёй приезжали навестить отца, деда и прадеда. Они привозили ему много вкусностей и кое-что из техники и инструментов, но бывало, что некоторые из подарков увозили обратно, будучи заверенными старым охотником, что это ему никак не сможет пригодиться. Даже мобильный телефон у старого охотника имелся, это был подарок внука. Кое-где в деревне и около нее брала сотовая связь, эти точки связи старый охотник хорошо знал и периодически созванивался с семьёй. Но когда наступал сезон охоты на пушнину, то старый охотник уходил в глухую тайгу и не выходил на связь до конца сезона. Один из внуков, навещая деда, каждый раз с самого первого приезда просил остаться с дедом в тайге. Когда он был маленьким, его со слезами на глазах увозили родители, смеясь и умиляясь желанию сына. Мальчик взрослел, но всё так же каждый раз просил оставить его жить в тайге с дедом. Он просил со всей серьёзностью, и чем серьёзней он просил, тем серьёзней родители рассказывали ему о необходимости ходить в школу, получить образование и устроиться на хорошую работу. Всё так и произошло на радость и гордость родителей: сын был успешен и на работе, и в личной жизни, но каждый раз, приезжая к деду, он не хотел уезжать. Теперь он уже молчал об этом, у него были дети, и теперь он сам понимал необходимость дать им образование, да и свою жену он знал очень хорошо: она бы ни за что не согласилась променять жизнь в городе на жизнь в тайге. Он всё знал и понимал, но каждый раз, стоя в пробке по дороге с работы домой, он думал о тайге, и от этих мыслей щемило сердце. Он любил свою семью, ему не на что было жаловаться в жизни, но в душе жило сожаление о том, что он так и не остался однажды жить там, среди мхов и сотен озёр, когда был уже самостоятельным и ещё свободным от семейных обязательств. Порой, когда он проводил время с детьми и женой или за работой, его мысли улетали в тайгу, и, когда слова жены или коллеги по работе возвращали его обратно, мужчина понимал, что он находится не там, где находятся его душа и сердце.

Старый охотник каждый раз видел и чувствовал, что внук очень хочет остаться в тайге, и, вероятно, он был бы один из тех немногих, кто не сбежал бы отсюда через полгода, но дед не смел вмешиваться в чью-то жизнь и уговаривать родителей оставить сына с ним. Он знал, что придёт время и внук решится приехать сюда с семьёй или один либо никогда так и не решится – и это его жизнь, его судьба.

В тайгу пришла осень, выпал первый снег. Старый охотник знал, что пора отправляться в тайгу, как делают все охотники-промысловики в это время года. Участок для охоты был закреплён за ним долгие годы. Когда он только приступил к заготовке пушнины, он старался добыть как можно больше зверьков, как делают все. Но с годами что-то менялось в нём, он и сам не знал почему, просто замечал изменения и не противился им, а принимал.

Охотники в тайге добывают не только пушнину, но и мясо, птицу, рыбу. Пушнина в будущем превращалась в деньги, а мясо, птица и рыба шли на пропитание. Со временем старый охотник не хотел больше заготавливать много пушнины, он стал приносить домой всё меньше и меньше шкурок зверьков, ссылаясь на то, что зверя в лесу стало меньше. Жена сначала была недовольна тем, что заработок мужа существенно уменьшился, но, обнаружив со временем, что жить они не стали ни хуже ни лучше, успокоилась. Да, их финансовые запасы сократились, как говорят в современном мире, у них не стало финансовой подушки. Если бы жена знала, что жить ей осталось не так много лет, то она и вовсе не стала бы тратить своё время и силы на беспокойство о финансовых запасах. После смерти жены старый охотник стал добывать самое минимальное количество шкурок. Он бы и совсем ничего не добывал, но тогда администрация могла бы изъять у него право на охоту на закреплённом за ним долгие годы участке и передать право на охоту на этой территории другому охотнику. Старый охотник не хотел этого допустить, поэтому добывал некоторое количество зверя. Он всегда обнаруживал свою добычу с сожалением и благодарностью тайге, он чувствовал себя виноватым перед убитым животным, он знал, что не имеет права отнимать чью-то жизнь, но он также хорошо понимал, что если он перестанет добывать этот минимум в течение нескольких сезонов, то участок перейдет другому охотнику, который непременно убьёт гораздо больше зверей. Старый охотник был благодарен лесу, который исправно дарил ему несколько жизней своих обитателей в обмен на многие спасённые. Это было своего рода жертвоприношение цивилизованному миру, поделившему леса и реки и считавшему, что люди – Боги, решают судьбы находившихся теперь у них в подчинении существ. Даже в годы, когда промысловики, среди которых были намного более молодые и выносливые, чем старый охотник, возвращались с сезона охоты практически ни с чем, старый охотник приносил сдавать несколько добытых и хорошо выделанных шкурок. Скупщики знали, что он – надежный заготовщик, и у администрации не возникало мысли, чтобы передать его участок более молодому кандидату.

Такой же минимум старый охотник добывал и себе на пропитание. Со временем он стал заготавливать всё больше грибов и ягод и всё меньше добывал животных, птицы и рыбы. Он ел мясо крайне редко и не потому, что экономил. Как-то случилось, что он перестал понимать, почему для того, чтобы ему набить свой желудок, кто-то должен умереть. Кстати, многие охотники очень не любят, когда говорят, что они кого-то убили. В охотничьем лексиконе вообще нет слова «убивать», они предпочитают красивое слово «добывать». Даже любопытно, почему они так не любят слово «убил» на охоте. Но от употребления того или иного слова деяние не меняет смысла. «Убить» или «добыть» в любом случае означает «лишить жизни». Так вот, старый охотник более не думал, что ради своего желудка имеет право лишать кого-то жизни или участвовать в её лишении. Он даже не заметил, как перестал употреблять в пищу мясо животных, птиц и рыб. Он не читал умных книг о вреде мяса и не слышал о модном нынче веганстве, ему просто стало не настолько вкусно, чтобы ради этого лишать кого-то жизни. Существование каждого живого существа стало для него таким же ценным, как и его собственное. Нет, он не впал в старческий маразм, голова его была очень светла. Эти изменения произошли с ним довольно давно, ещё при жизни его жены, которая очень любила есть мясо и не мыслила, как можно насытиться блюдом без него. Бывало, старый охотник отказывался есть мясо, и тогда жена ему говорила: