Жизнь и подвиги Александра Великого. Первая часть - страница 25

Затем[5] Нектанеб взял быструю птицу,[2] пробормотал над ней определённые заклинания[3] и имена [богов],[4] и приказал ей летать между небом и землёй, и за один день и одну ночь она пролетела много земель, стран и морей, и прилетела к Филиппу ночью и остановилась [там]. И случилось в тот самый час и в ту самую ночь, что Филипп увидел удивительный сон, ибо, будучи взволнован и потрясён птицей, он увидел, как один из богов земли, который был чрезвычайно красив, с рогом на голове и с бритой головой и бородой, пришёл к царице Олимпиаде и спал с ней. И бог сказал ей: «Вот, ты зачала от меня ребёнка, который защитит тебя и отомстит за тебя Филиппу».[5] [И когда Филипп проснулся, он сразу же послал за толкователем снов и рассказал ему, что он видел. И он сказал]: «Я, Филипп, видел чрево царицы, но оно было раздуто, и казалось, что оно вот-вот лопнет, и оно было тяжёлым; и на нём была печать [стр. 11] золотого кольца, [на одной стороне которого было выгравировано] солнце, голова льва и копьё на другой». И снова я видел птицу, летящую над моей головой, и тогда я проснулся от сна; что означают эти вещи?» И толкователь снов сказал ему: «То, что ты видел во сне, правда. Теперь, поскольку ты видел чрево женщины, которое было велико [с ребёнком] и которое было запечатано, [это показывает, что женщина] была отдана в брак, и мужчина знал её; и более того, печать – это защита. И то, что женщина зачала, очевидно, потому что никто не заботится о защите пустого сосуда гончара. Поскольку она запечатана золотом, [семя] не от чужеземца, а от Египта». Более того, что касается её зачатия, оно не было вызвано бедным или низким человеком, но существом, которое могущественно, возвышенно и почтенно. И нет ничего, что люди почитают больше, чем золото, ибо это желание царей, и им [люди] украшают христианские храмы. И толкование солнца рядом с ним заключается в том, что ребёнок придёт с востока и [пойдёт] даже на запад, и он будет могущественным человеком и страшным, как лев, и он завоюет народы своим мечом. И что касается бога страны, которого ты видел с бараньими рогами на голове и с бритой головой и бородой, это бог Ливии». Толкование твоего сна таково». Теперь, когда Филипп услышал, что Олимпиада зачала, он сильно обрадовался.

Итак, Филипп вернулся с войны и пришёл обратно в свой дворец в Македонии, и Олимпиада боялась из-за того, что с ней произошло. И когда Филипп увидел, что она напугана им, он сказал ей: «Не бойся, о женщина, и не бойся, ибо ты не имела власти в этом деле, и ты невиновна в этой вине, как это было показано мне во сне, и никакого позора не будет на тебе. Ибо я могу [справиться] со всем, кроме богов. Это не один из моих солдат, кто любил тебя, и ты не желала красивого молодого человека, но это сам бог Аммон, который пришёл к тебе». И когда он сказал это, он ободрил её, и она поблагодарила Пророка, который предсказал эти вещи.

И случилось так, что Филипп жил с Олимпиадой во дворце, и Нектанеб тоже жил там, хотя Филипп его не видел. И однажды Филипп сказал своей жене: «О женщина, ты солгала мне своими словами, ибо ты не беременна от бога Аммона, а от какого-то прелюбодея, и вот, он попадёт в мои руки»; теперь Нектанеб услышал эти слова. И все, кто был во дворце, радовались, и [только] Филипп был печален из-за зачатия Олимпиады.

Тогда Нектанеб изменил свою форму и внешность и стал огромным змеем, гораздо больше, чем он был раньше, и, скользя по земле, все, кто был в королевском дворце, были поражены ужасом и изумлением, и они удивились, когда увидели его, и убежали от него и его шипения. Тогда Олимпиада, зная, что змей – её возлюбленный, протянула к нему правую руку, и змей положил волосы своей бороды на её колени и поцеловал её в губы;[1] это змей сделал открыто и показал себя всем зрителям. И Филипп был напуган и сильно испугался.[2] Затем Нектанеб, то есть змей, сразу же превратился в орла и улетел, и никто не знал, куда он направился. Когда Филипп пришёл в себя от ужаса, он сказал: «Я видел знак от этого змея [его любви к тебе], и моё сердце и разум [не] сомневаются в том, что он сказал, Аммон поможет тебе, о женщина. Но…»