Вероятно, самый ранний и, несомненно, один из самых выдающихся примеров учения Будды о метте можно найти в одном из древнейших сохранившихся писаний Палийского канона – «Карания метта сутте». Ученые определили, что собрание учений под названием «Сутта-нипата», из которого взята «Карания метта сутта», большей частью состоит из ранних писаний, но, несомненно, не полностью, поскольку включает достаточно много сравнительно позднего материала. Также установлено, что брахма-вихары – не только ранние, но и центральные учения в проповедях Будды.
Сутта появляется дважды в Палийском каноне, в «Сутта-нипате» и «Кхуддакапатхе», где ей дано название, ставшее более известным – «Карания метта сутта». Сутта имеет форму не прозаической проповеди, но серии стихов, имеющих исчислимый размер – то есть разбитых на строки с фиксированным числом слогов. Вероятно, мы можем даже считать ее стихотворением, вдохновленным мощным опытом метты.
Текст состоит всего из десяти строф. Для начала, он отсылает к цели, которой стоит следовать, и ясно обозначенному, здоровому стремлению, необходимому для того, чтобы ей следовать. Далее устанавливается общий характер нравственности, необходимый для основы развития метты. Вслед за этим нас знакомят с особенностями того, как практиковать медитацию метта-бхаваны, и в седьмой строфе предполагается, какой степени силы мы можем достичь в переживании метты. И, наконец, сутта обозначает плоды упражнения, устанавливая тесную связь между развитием метты и развитием Проникновения в природу реальности. Перевод, который мы используем, – один из очень многочисленных и сделан Саддхатиссой. Прежде, чем мы рассмотрим его детально, строку за строкой, слово за словом, вероятно, стоит прочесть его целиком про себя несколько раз. Как я сказал, текст – на самом деле своего рода стихотворение, и, как и в случае с любой поэзией и, особенно, с поэзией, полной столь глубокого смысла, само чтение – это своего рода медитация, атмосферой которой должно быть проникнуто все последующее изучение.
Тот, кто искусен в добродетели, кто желает достичь этого состояния покоя (Ниббаны), должен поступать так.
Караниям аттхакусалена
ян там сантам падам абхисамечча
Цель
Практика буддизма имеет ясную цель: она приводит к Проникновению в подлинную природу вещей. Следовательно, не удивительно, что в «Карания метта сутте» Будда помещает эту цель во главе своего описания – или хвалебной песни – метты. Смысл развития метты – приблизить вас к реальности. Добрые или благожелательные мысли и действия, будучи, несомненно, хороши сами по себе, являются выражением метты только в той мере, в какой они способствуют реализации подлинной природы вещей. Здесь Будда подчеркивает это дважды. Во-первых, мы узнаем, что метту должен развивать человек, который знает, что для него хорошо, который «искусен в добродетели», аттхакусалена. Палийское существительное, которое переводится как «добродетель» – аттха, что означает не только «благо», но также и «цель» (Саддхатисса переводит это слово как «благополучие» в поздних редакциях. решение всеобщих человеческих проблем разочарования, тщетности и несчастья). Это имеет смысл, поскольку что-то вряд ли может быть для вас целью или направлением, не будучи также благом для вас. В этом случае слово используется, чтобы обозначить окончательную цель или окончательное намерение, в свете которого должны оцениваться все меньшие цели, все меньшие блага. Буддизм обладает ясным пониманием того, каково это окончательное благо или окончательная цель, как, на самом деле, и все религиозные учения, хотя их представления об этом благе могут сильно различаться. Это не благо в туманном значении того, что может принести вам пользу в целом, не просто что-то, что поможет вам почувствовать себя лучше. Для буддизма благо,
