Тимошка, торопясь, спросил у Алексея Модестовича разрешения выйти, соскочил с гнутого венского стула и поспешил за незнакомкой. Он решил, что не будет напоминать ей про ночное происшествие, а просто познакомится, и всё.
Девушку он нашёл в гостиной. Она стояла около рояля, одетая в простое белое платье и перебирала пальцами лепестки ромашек. Тимошка остановился сбоку от неё и стал ждать, когда девушка на него посмотрит. Но она, казалось, не замечала его.
Тимошка нарочито громко подышал и повозил стулом об пол. Она и теперь не оглянулась. Он сделал ещё шаг вперёд, девушка вздрогнула и втянула в себя воздух. Потом, совсем как собака, глубоко задышала и замерла на месте. Тимка понял, что его заметили и пора представиться:
– Добрый день, меня зовут Тимофей, – громко сказал он так, как учил его Пётр Сергеевич.
Незнакомка продолжала напряжённо принюхиваться, но с места не двигалась.
– Позвольте вам представиться, – снова произнёс Тимошка как можно вежливее, – меня зовут Тимка Петров. Дядя Петя Мокеев, мой названный батюшка, уехал на эпидемию холеры и оставил меня немного пожить у вас, потому что мой брательник Кирька лежит в больнице и его надо навещать. Я не буду вам мешать, вот увидите, – добавил он чуть потише.
– Она не увидит, – отчётливо проговорил за его спиной голос Нины Павловны. – Не увидит и не услышит. Это наша старшая дочь Таня. Она слепоглухонемая.
Тимошка так и сел где стоял.
– Как это «слепоглухонемая»? Нешто бывает вот так всё сразу?
– Как видишь, бывает.
Нина Павловна обняла застывшую от страха девушку и погладила её рукой по голове:
– Всё хорошо, Танюша, это друг. Мы, конечно, разговариваем с ней, хотя понимаем, что она нас не слышит, – обернулась она к Тимоше. – Видишь ли, слепоглухонемые очень пугливы и неохотно идут на контакт с окружающими людьми, но надеюсь, что Танечка постепенно привыкнет к тебе.
– Почему же мой дядя Петя не вылечил вашу Таню? – почти закричал Тимошка, глядя на девушку. Его сердце просто разрывалось от жалости.
– Он очень помог Тане появиться на свет, – бесхитростно сказала хозяйка, – но вылечить мою девочку не может ни один доктор на свете.
– Я вылечу, – неожиданно для себя самого пообещал Тимошка, – только подрасту чуть-чуть и выучусь на лекаря.
– Мы будем ждать, – глядя ему в глаза, серьёзно сказала Нина Павловна. – Будем ждать, – повторила она еще раз, как эхо. – Что нам ещё остаётся?
После чая с домашними плюшками Нина Павловна, Тимошка и Зина поехали в больницу к Кирьке.
«Так вот ты какой, Санкт-Петербург», – думал Тимошка, крутя головой во все стороны.
Вчера вечером город выглядел таинственно и негостеприимно, а сегодня, в ярком июньском свете, мальчику всё казалось прекрасным и удивительным, даже несмотря на то, что противная Зиночка демонстративно отодвинулась от него на край скамейки и брезгливо скривила губки. Тимошка увидел горбатый мостик, по которому он вчера гонялся за прыткой бабкой, и улыбнулся: «Как хорошо, что она вернула обратно дяди Петины часы. Наверное, это была не самая вредная старушка. А может быть, она просто хотела поиграть?»
