Почувствовав, как напряглись мышцы ног, ощущая каждой клеткой тела направленные на него взгляды, сделал несколько быстрых шагов и повторил сложнейший револьтад с такой четкостью и чистотой, что ему зааплодировали все, кто находился в зале. Словно подстёгнутый одобрением коллег, тотчас выполнил файи, элемент, требующий огромной и четкой скоординированности движений.
- Что за отсебятина?! – танцовщик-Солар попытался хотя бы немного поуменьшить восторг балетных. – Файи нет в роли!
- Нет – так будет! – никто и не заметил, как в зал вошел хореограф. – Я ведь сказал, что намерен этой постановкой превзойти самого Петипа!
К Сергею со спины подошел Любарский:
- А ты хорош, жеребчик, - прошептал еле слышно и ущипнул Истомина за ягодицу.
- Еще раз тронешь, и зубы на паркете оставишь, - так же шепотом ответил Сергей.
- Хватит любезничать! – от внимания хореографа не ускользнуло перешептывание его любовника и нового танцовщика. – Начинаем репетицию!
***
Прошло около часа, когда хореограф, недовольно поморщившись, окинул взглядом репетиционный зал. Пробормотал, ни к кому конкретно не обращаясь:
- Ну, и где наша великая и непревзойденная? Сколько можно дуться и обливаться слезами, не имея сил смириться со справедливым, по большому счету, замечанием коллеги?
Балетные молчали, не зная, что ответить и, как всегда, ожидая продолжения тирады главного.
- Сходите к ней в гримерку кто-нибудь! – воззвал хореограф.
- Так к ней почти сразу побежала одна подхалимка, - сообщил Любарский. –Наверное, уговаривает.
- Видать, плохо уговаривает, - ухмыльнулся главный. Ткнул пальцем в Сергея: - Ты! Иди, посмотри что там. И скажи, что я не намерен ждать вечно её толстейшество!
Сергей пожал плечами и покинул зал. Он не видел причины ни отказываться, ни сопротивляться поручению. Позвать, так позвать. С него не убудет.
Подойдя к гримёрке Примы, дважды стукнул костяшками пальцев. Вошел, не дожидаясь приглашения.
- Кого там принесло?! – обернулась балерина, сидевшая в мягком кресле у зеркала. – А, это ты, - смягчила голос, увидев Сергея. – Что, застопорилась репетиция без меня?
Истомин усмехнулся, словно не желая комментировать, но давая всем своим видом понять, что Прима права в предположении.
- Иди! – ведущая балерина уставилась на сидящую рядом на корточках и массирующую ей ступню танцовщицу рангом пониже – Я хочу с юношей побеседовать! – добавила: - Наедине.
Сергей проводил взглядом девушку, которая вылетела из гримёрки, как ошпаренная.
- Хочешь со мною танцевать? – Прима протянула босую ножку и провела по бедру Сергея.
- Конечно, - Истомин, не стесняясь, рассматривал балерину. – Вы прекрасная танцовщица. У вас есть чему поучиться.
- Что за чинопочитание, - поморщилась Прима. – Я не старуха еще. Так что давай, дружок, на «ты». И поучиться у меня есть чему не только на сцене.
«На-ча-лось!» - подумал Сергей.
Но балерина не спешила торопить события и немедленно укладывать Сереженьку на диванчик, стоявший у стены гримёрки. Ей хотелось немного поиграть. Почувствовать себя юной девушкой. Той, кого нужно завоевать, прежде чем уронить на спину и раздвинуть ноги.
- Завяжи ленты, - протянула ножку.
Сергей взял валявшийся рядом пуант, медленно надел на ногу Примы, обвил шелковой лентой её лодыжку.
- Не туго? – поднял голову и встретился взглядом с женщиной.
- В самый раз, - довольно усмехнулась. – А ты послушный. Продолжай в том же духе и многого добьешься, - направилась к двери гримёрки, велев кивком следовать за собой.
