За конюшней находился довольно обширный огороженный выгон для выгула застоявшихся лошадей. Ну а перед ней был обустроен двор для того, чтобы запрягать и потом распрягать лошадей, выделенных на хозяйственные работы. Здесь же сбоку находилась теплая избушка для сторожа.
На ферму у меня повода ходить не было, только несколько раз нас водили туда коллективно по линии школы на экскурсии. Однако внешне работа фермы была на виду. Особенно тогда, когда ферма находилась почти в центре деревни. Потом её перевели из-за ветхости и неудобного для жителей деревни расположения в новые добротные деревянные строения на край деревни. На ферму регулярно подвозили сено, другие корма. А оттуда вывозили молоко – сначала в бидонах на грузовике, а позднее в цистерне специального молоковоза. В летний период животных пастух постоянно сопровождал рано утром на пастбище, а вечером – с пастбища обратно на ферму.
В колхозе были, разумеется, квалифицированные специалисты, которые обеспечивали должный уход за животными, качество животноводческой продукции. Это прежде всего ветеринар и зоотехник.
8. Моё участие в колхозных делах
В колхозе в послевоенное время ощущался недостаток работников. Особенно в летний период. Поэтому руководство колхоза с надеждой смотрело на подрастающих детей. Конечно, к непосильному труду их никто не стремился привлекать. Но всегда находились виды работ, с которыми дети могли справляться играючи. Не оставили без внимания в колхозе и меня. Предложили поработать. Сказали, что будет интересно и не очень трудно. С моей стороны никаких возражений не было. Более того, я был в восторге. Колхозный бригадир встретился с моими родителями. Они поначалу были против моей работы, поскольку я якобы маловат ещё, но потом согласились. С того времени меня стали регулярно подключать в колхозе к работе во время сенокоса и заготовки кормов. Мне было тогда семь лет.
Первые годы я работал чаще всего с Черепановым Евстафием Ивановичем. Он занимался стогованием сена. Брал с собой на работу несколько человек, включая меня.
Рабочий день обычно начинался так. После планёрки в конторе по деревне на красивом сером коне разъезжал бригадир Туговиков Антон Иванович и ориентировал работников на предстоящий рабочий день. Подъезжая к нашему дому, он стучал рукояткой бича по штакетнику палисадника и кричал: «Юра!». Когда в окно высовывались я или бабушка, он, поприветствовав, продолжал примерно так: «Сегодня погода хорошая. Нужно ехать на стогование сена. Евстафий Иванович будет ждать». Я соответствующим образом одевался, обувался и, прихватив с собой котомку с едой для обеда, приготовленную бабушкой, бежал в назначенное место. Там ждала телега, запряженная лошадьми. Ехали обычно весело, так как Евстафий Иванович вообще был весёлый человек и всегда мог завести и поддержать разговор.
На лугу, где нам предстояло работать, стояли, как бы ожидая нас, копны, сделанные другими работниками накануне. В каждой копне было примерно сто килограммов, то есть центнер, уплотнённого сена. Осмотревшись, распределив роли, подготовив лошадей и инструменты, начинали работать. Работали слаженно. Стог постепенно рос. На конечном этапе стогования кто-нибудь забирался наверх, чтобы уплотнять сено и обеспечивать заданную форму. Евстафий Иванович деревянными вилами подавал сено и руководил. После того как работник спускался, стог деревянными граблями причёсывали для того, чтобы во время дождя вода стекала по наклонной поверхности стога, не проникая внутрь него. И ещё. Чтобы при сильном ветре не сдувало вершину стога, по его бокам навешивали молодые берёзки, предварительно обрубив у них крупные ветки.
