– Почему хотели связать свою жизнь с авиацией?
– Когда вижу самолёты, во мне всё замирает, забываю про всё на свете, не могу налюбоваться на их красоту. Мне кажется, что самолёты – вершина инженерной и технической мысли – совершенней техники, чем самолёт, на свете не существует и не будет существовать никогда.
Я знаю, что такое подъёмная сила крыла самолёта, за счёт которой самолёт держится в воздухе, но иногда кажется, что в полёте самолёт словно оживает, становится самым умнейшим живым существом. Это прозвучит банально, но я, почти уверен, что просто люблю самолёты.
– Кто или что определило Вашу любовь к авиации?
– Несколько лет назад я познакомился с одним очень хорошим человеком, авиационным инженером, капитаном, попавшим под «хрущёвское» сокращение, – он так увлечённо рассказывал о самолёте, как о живом, самом лучшем своём боевом товарище. Вероятно, этот человек и посеял в моей душе это зерно любви к самолётам, к авиации. Чуть позже, этот капитан дошёл до Министра обороны и добился возвращения в армию, к своей любимой профессии.
– Как вы узнали о нашем училище?
– Ехал в поезде с двумя лейтенантами, – вашими выпускниками. Они рассказали мне об училище, дали Ваш адрес и настойчиво советовали написать письмо.
– Что они ещё рассказали, эти лейтенанты?
– Сказали, что Вы, товарищ генерал, можете своим приказом разрешить сдать экстерном зачёты и экзамены по общеармейским дисциплинам за первые два года обучения.
Офицеры многозначительно переглянулись между собой.
– Для этого нужно сначала быть зачисленным в училище.
– С Вашего разрешения, буду просить перевода из УПИ в Ваше училище.
– Сумеете сдать все зачёты и экзамены?
– Пока не знаю, хочу познакомиться с программой и нормативами, – тогда я смогу оценить свои возможности и принять решение.
– Толково. Значит так, – генерал поднялся, переходя на официальный разговор. Майор и я тоже встали.
– Оценки в твоём послужном списке весьма хорошие; у меня нет оснований им не доверять. Вчера и сегодня я видел Вас в реальном деле, убедился в Вашей способности самостоятельно принимать верные решения.
Зачёты – по огневой подготовке, строевой, химической, и физподготовке. Всё остальное – по их результатам. Закрепите за ним офицера – пусть тренируется. До двадцатого числа все зачёты должны быть сданы. Всё, можете быть свободны.
– Разрешите идти?
– Идите. Товарищ майор, задержитесь!
Дождавшись, когда дверь кабинета закроется, генерал обратился к майору: – Александр Павлович, возьмитесь сами за этого парня. Запросите через первый отдел его документы из института и готовьте его к сдаче нормативов. Чтобы замполит не ворчал, пусть сдаёт экзамен по истории партии. Пока он в отпуске, привлеките секретаря парткома. Поработайте с преподавателями, чтобы не упирались и не скупились. Он приехал к нам осознанно, такие люди нужны не только нам. Нужны авиации, всем Вооружённым силам. У этого старшины должно всё получиться. Лукину скажите, чтобы до окончания сдачи нормативов на него не рассчитывал – пусть привлекает суворовца – он ему пригодится. Подготовьте приказ – создайте комиссию из преподавателей. Начальник штаба – председатель, замполит и Вы – заместители. Я в утверждающей части. Экзаменационную ведомость – в двух экземплярах. Всё ясно?
– Так точно! Разрешите выполнять?
– Выполняйте, завтра с утра начинайте!..
Вернувшись в казарму, с удивлением обнаружил всю нашу команду одетой в весьма приличную матросскую форму. Пусть не в «парадную», но в чистую и не в штопаную, и у ботинок не отваливается подошва…
