сельчанами просто недопустим. Если такое случится, то он уже будет для них никто. Да и не это
главное. А если Наташка и впрямь забеременеет? Он, конечно, не допускает этого как может, но
вдруг какая промашка в такой ещё новой стороне жизни? Уж в роли жены-то он её точно не видит.
Да уж, однако, смотреть со службы на гражданку и строить планы – это одно, а жить этой
жизнью – совсем другое. Вроде бы только полноценно жить собрался, а вокруг уже всё осыпается:
в делах сердечных – полный крах, в жизненных целях – каша. А Люба ещё напутствовала его
тогда: «Ты счастливый, ты знаешь, чего хочешь». Да уж, знаешь… Чего знаешь-то? Ну,
предположим, расстанется он с Наташкой, а дальше что? Другую искать? И что это изменит? Тем
более, что с Наташкой и расставаться не хочется. Оставить её – значит предать. Но как предать
того, кто к тебе привязался?
Однако представление самой Наташки о привязанности оказывается иным, и она неожиданно
решает проблему сама, даже не зная, что такая проблема есть. Точнее, решает-то не она, а какой-
то студент, приехавший в Пылёвку в значках и размалёванной куртке ССО. Дрогнув перед
значками и размалёванностью куртки, Наташка так же случайно сталкивается с ним вечером на
улице и исчезает для Романа. Исчезает вроде бы и проблема, но для Романа это шок.
Представить, что скользкие шёлковые маки на её платье теперь точно так же, как он, загребает
какой-то прыщавый студент, даже не служивший в армии – это выше всяких сил. Подмывает,
конечно, найти этого студентика, да морду ему начистить. Так подмывает, что даже кулаки чешутся,
уже забывшие ощущения ударов. Да только студентик-то здесь при чём? Ох, как тяжело,
оказывается, быть брошенным. Однако ж, что тут поделаешь? Всё – улетела красавица, яркая и
обжигающая как бабочка. «Вот как Бабочку я и буду её вспоминать», – грустно и убито думает
Роман.
Главная тема собрания – вопрос о роли партийной организации в деле подготовки к осенне-
зимнему периоду и заготовки кормов. Но о пожаре, имеющем самое непосредственное отношение
к кормам, – молчок. В докладе Таскаева, написанном заранее, видимо, было что-то и о сгоревшем
складе, но, судя по его запинкам и неловкому пробрасыванию отдельных страниц, все это
поправлено и вычеркнуто. И это как знак всем остальным выступающим – об этом лучше
помалкивать. Шум поднимать не стоит. Газеты об этом не пикнут: в образцовых хозяйствах таких
пожаров не бывает. Тем более, пожаров из-за нарушения технологии производства витаминно-
травяной муки. Тем более, что эту муку ещё ни в одном другом хозяйстве района не производят, а
производить должны, опираясь на опыт Пылёвского хозяйства. А если должны, значит, будут. И
37
нечего со своим пожаром переть против политики.
Вопрос о приёме в партию Романа Мерцалова стоит последним, когда всем уже хочется на
воздух, а с задних рядов даже наносит папиросным дымом. Не затягивая время, сам Таскаев
задаёт вступающему два простейших вопроса по Уставу, и все голосуют «за» ещё до того, как он
ответил на последний. И зачем надо было столько волноваться!
В понедельник свежий коммунист Роман Мерцалов едет в райком для утверждения. День
невероятно жаркий. Романа, всю дорогу сидевшего с солнечной стороны, у заклиненного стекла,
нажигает так, что, оказавшись в райцентре, он первым делом ищёт, где бы отпиться. В знакомой
столовой, недалеко от автостанции, продают холодную воду с грушевым сиропом. Роман берёт
