Можно, конечно, наорать на Галю, потребовать, чтобы она сделала аборт, пригрозить выгнать из дома. Но это все чушь. Он знал характер дочери: если она что-то решила, то переубедить ее невозможно. Кончится только тем, что она уйдет к бабушке Варе – старой коммунистке, безумно любящей свою единственную внучку.
Можно узнать, кто отец и набить ему морду. Очень приятная мысль, тем более что, несмотря на свои сорок восемь лет, он был абсолютно уверен, что уж какому-то сопляку морду набьет тривиально. (Ну уж в этом вопросе он, безусловно, заблуждался, его лишние килограммы и мой многолетний опыт уличных драк не оставляли ему никаких надежд на победу.) Что этот какой-то сопляк – студент, Петр Афанасьевич был уверен; Галя, аккуратная, здравомыслящая девушка, неспособна на связь с взрослым мужчиной. Да и не было у нее таких знакомых: приятелей Петра Афанасьевича, людей степенных, положительных, можно заподозрить в чем угодно, но только не в связи с молоденькой девушкой. А другие мужчины в доме не бывают. Жена Петра Афанасьевича – Лидия Федоровна – преподавала в том же институте английский язык. Занятий в институте у нее было мало, не больше четырех-шести часов в неделю. Женщина слабого здоровья, часто и сильно болеющая, она предпочитала проводить время дома, читая книги и приглашая иногда на чашку чая своих институтских подруг.
Возможен и третий вариант: заставить проходимца жениться и развести их сразу после рождения ребенка. Чем больше Петр Афанасьевич размышлял, тем больше этот вариант ему нравился. Не будет сплетен в институте, и это даже придаст ему на первых порах дополнительную значимость в глазах дирекции. А что будет потом, это можно будет обдумать на досуге спокойно. Но теперь задача, как узнать у дочери имя отца ребенка. Просто так она не скажет, ясно, что ребенок случайный, иначе она бы пришла к отцу не одна. На жену надежды нет – Галя ее мнение не уважает, раскрываться не будет.
Придется пойти на поклон к старухе. Петр Афанасьевич недолюбливал свою тещу, впрочем, и она отвечала ему взаимностью. Когда-то неотесанный парень с Урала, только что окончивший институт и работающий мастером на заводе, увлек девушку из семьи ленинградских интеллигентов. Семья была в шоке, но обычно мягкая Лидочка проявила вдруг твердость и не поддавалась ни на какие уговоры. Пришлось сыграть свадьбу. Муж Варвары Игнатьевны, Федор Тимофеевич Пушков, в свои шестьдесят пять лет был еще крепкий мужчина, в прошлом начальник отдела в ленинградском горкоме партии. Оба души не чаяли в своей единственной поздней дочери, родившейся осенью 1945 года, когда они уже не надеялись иметь ребенка. Сначала было все некогда, потом были две войны, и Федор Тимофеевич честно отслужил все это время в танковых войсках: всех бывших кавалеристов Первой конной армии переучивали на танкистов. Только однажды, по дороге из госпиталя на фронт, подполковник Пушков встретился со своей женой, вернувшейся из Куйбышева в Ленинград. А в результате, на радость обоим, родилась дочка.
Брак оказался на удивление удачным. С помощью тестя, сохранившего часть прежних связей, Петр Афанасьевич попал в аспирантуру и быстро прошел путь до заведующего кафедрой. Но Варвара Игнатьевна так и не смогла изменить свое отношение к зятю, тем более что до нее пару раз доходили слухи, что в редких командировках на заводы он позволяет себе некоторые вольности. Лидии Федоровне тоже нашептывали об этом на ухо «доброжелательницы», но она отказывалась верить – так было легче жить, тем более что в Ленинграде муж вел себя безукоризненно, проявляя большое уважение к супруге.
