Журнал «АРХОНТ» № 1, 2017 - страница 3

. Таким образом, заключал лидер кадетов, России следует делать ставку не на Японию, чье положение «чем далее, тем более становится затруднительным, а на Китай, который несравненно более для нас нужный сосед, чем отдаленная Япония»12. В этой связи П. Н. Милюков советовал царскому правительству обратить внимание на развитие национально-освободительного движения в Китае, оказать поддержку китайской либеральной буржуазии, то есть пересмотреть свое отношение к дальневосточному соседу и взять на вооружение опыт США и их политики «открытых дверей»13.

Ориентируясь в проведении политики на Дальнем Востоке на США и Китай, кадеты рассчитывали на базе этого добиться стабилизации обстановки в регионе, что в свою очередь явилось бы одной из необходимых предпосылок для решения кардинальных внешнеполитических задач России на Ближнем Востоке»14. Ибо, считая именно Ближний Восток и Балканы приоритетными для России, кадеты полагали, что Россия слишком рано «втягивается на путь азиатских завоеваний», не обеспечив собственных экономических интересов на Дальнем Востоке и не развив его. Истинная сила России – в Европе. Эксплуатация же Дальнего Востока может служить интересам лишь нескольким «дюжинам крупных предпринимателей»15.

Таким образом, выбор главного направления внешнеполитического курса России в трактовке кадетской партии вытекал из убеждения ее лидеров в том, что Россия – европейская держава, а, следовательно, в Азии, на Среднем и Дальнем Востоке ей надлежит придерживаться оборонительной тактики и стремиться к поддержанию и сохранению сложившегося баланса сил. Однако в отдельных случаях, когда ситуация складывается в пользу России, по мысли кадетов, возможно усиление ее позиций в Азии, но лишь мирными средствами.

Что касается позиции октябристов относительно дальневосточного направления, то они, в принципе поддержав внешнеполитический курс царского правительства, направленный на соглашение с Японией, вместе с тем полагали, что самодержавная власть не обеспечивает стабильности положения России на Дальнем Востоке, а русско-японское соглашение 1907 г. более выгодно Японии, нежели России16.

Требуя от правительства проведения более динамичной политики в регионе, октябристы желали разработки таких предложений, которые могли бы создать благоприятные условия для развития здесь отечественной промышленности и торговли, обеспечили бы защиту российских капиталов от иностранной конкуренции, способствовали бы расширению российской колонизации в Приморье и Приамурье. А, кроме того, привели бы к прочному военно-стратегическому укреплению дальневосточных рубежей России17.

Такая позиция октябристов понятна. Она была обусловлена в числе прочего непосредственными экономическими интересами сторонников партии, рассматривавших регион как один из наиболее перспективных в плане добычи сырья и сбыта продукции. В этой связи октябристы поддержали законопроект правительства об отмене порто-франко во Владивостоке, а также законопроект о строительстве Амурской железной дороги, которая, как они полагали, имела не только важное военно-стратегическое, но и экономическое значение18.

В период революции в Китае, когда межимпериалистические противоречия на Дальнем Востоке еще более обострились, октябристы требовали от правительства открыто вмешаться во внутренние дела Китая и поддержать старую маньчжурскую династию, заставив ее пойти на территориальные и экономические уступки, выгодные российской буржуазии.