Журнал «Юность» №02/20252 - страница 17

Отправляясь к психоаналитику, я догадывался, что не всегда буду понимать, к чему он клонит, и не всегда смогу быть в выгодном положении, это были правила новой игры, и я решил, что для чистоты эксперимента лучше говорить правду. Насколько это возможно.

– Иногда меня удивляет, почему люди странно воспринимают простые вещи.

– Например?

– Например, недавно мы ужинали с друзьями, я подшутил над женой, всем было весело, все смеялись. А она обиделась. Я считаю, у людей сегодня проблемы с юмором.

– Юмор – это замечательно. Когда смешно всем. Когда смешно только шутнику, возможно, это нечто другое.

– Что, например?

– Например, сарказм.

– И чем он отличается от юмора?

– Он заставляет человека чувствовать себя лучше за счет другого.

– Интересный у вас способ выуживать из людей информацию. Подкалывая их, – заметил я.

– Моя работа состоит не в том, чтобы выуживать информацию, а в том, чтобы слушать то, о чем вы хотели бы рассказать, но опасаетесь, что вас осудят.

Он отложил блокнот, переплел пальцы и уточнил:

– Так есть все-таки что-то, что вас беспокоит, что бы хотелось обсудить?

– Да, пожалуй, есть. – Я теперь все время поглядывал на часы, которые висели слева на стене. Ограниченный пятьюдесятью минутами, я слегка злился. – Я пишу книгу. Роман. Хочу издать его.

– Прекрасная мысль! Можем ли мы поговорить, о чем ваша книга? – Преисполненный энтузиазма, он снова вцепился в ручку.

– В другой раз…

Мы помолчали, видимо, Кац ждал, что я продолжу, но мне не хотелось говорить самому. В конце концов, пусть он задает вопросы.

– Так есть нечто, что мешает вам опубликовать роман? – наконец вымолвил он.

– Наверное, нехватка времени. Я даже думал уволиться. Мне дадут хороший парашют, его хватит на какое-то время, и я смогу заняться книгой. Но не уверен, что жена оценит такой поворот. Она женщина… материальная. Ей нравится только то, что приносит деньги. Она любит деньги, да. А в нашей стране заработать на книге маловероятно.

– Но вероятность есть? Вы знаете русских писателей, которые неплохо зарабатывают?

Я молчал. Кац продолжил, игнорируя мое замешательство:

– Пусть их немного, но они существуют. А значит, их опыт доказывает обратное. Вы давали читать кому-то текст?

– Да, одному редактору, хорошему редактору. Он хвалил, – соврал я.

– Как долго вы работали над книгой?

– Лет шесть. Я не спешил.

– Вы уделили книге много времени, вложили много сил. Ваш текст оценил профессионал. Было бы обидно бросить все на самом финише, – мягко заметил Кац, и в этот момент я ощутил в груди легкий, но явственный толчок.

Горло сдавило, как когда-то в детстве. Так вот для чего здесь салфетки – доктор играет на моей жалости к себе. Забавно, что он не распознал лжи, впрочем, я так и знал.

– И что вы предлагаете делать?

– Предлагаю вместе подумать, что вам мешает и как вы могли бы помочь себе продвинуться к мечте.

Он взглянул на часы.

– У нас остается всего несколько минут. – Он поднялся, вытащил из папки и протянул мне пару листов бумаги. – Если вас устроят условия договора, подпишите, и тогда мы назначим следующую встречу.

– Договора?

– Да, о продаже души.

– Что?

– Говорю, не надо спешить, там про платежи.

Он провел пальцем по бумаге. Я отметил слишком короткий ноготь на указательном пальце.

– Пожалуйста, ознакомьтесь, всего несколько правил. Вы обязуетесь всегда приходить в одно и то же время, раз в неделю, все сессии проходят в этом кабинете и длятся ровно 50 минут. Если вы опаздываете, сессия не продлевается, но вы оплачиваете полное время. Если вы не приходите на сессию или отменяете ее меньше чем за сутки, сессия так же оплачивается.