– Вы добрый малый, – просветлел Хиллгарт. – Сходите на прием, расслабьтесь немного. У вас будет шанс познакомиться с сеньоритами. Бог знает, общественная жизнь в Мадриде почти замерла. Маэстре – уважаемое семейство. Они в родстве с Асторами.
– Спасибо, сэр, я, может быть, схожу.
Гарри задумался: что его ждет на этом приеме?
Шофер читал в машине «Дейли мейл» недельной давности. Усаживаясь, Гарри посмотрел на первую полосу: немецкая авиация теперь бомбила не только Лондон – сильно пострадал Бирмингем. Родной город Барбары. Гарри вспомнил женщину, которую видел пару дней назад. Вряд ли это была она. Барбара теперь должна быть дома; он надеялся, что она в безопасности.
– Дочь Маэстре довольно привлекательная особа, – заметил Хиллгарт на пути к посольству. – Настоящий испанский гранатик… Иисусе Христе!
Машина резко затормозила, и их обоих отбросило назад на сиденьях. Они поворачивали на улицу Фернандо-дель-Санто. Обычно тихая, сейчас она была заполнена ревущей толпой. Водитель испугался:
– Что за черт?!
Это были фалангисты, в основном молодые люди в ярко-синих рубашках и красных беретах. Человек сто. Повернувшись к посольству, они орали, вытягивали руки в фашистском приветствии и размахивали плакатами с надписью «¡Gibraltar español!». Гвардейцев, обычно стоявших у входа в посольство, не было.
– ¡Abajo Inglaterra! – вопила толпа. – ¡Viva Hitler, viva Mussolini, viva Franco![25]
– О боже! – устало произнес Хиллгарт. – Неужели опять демонстрация?
Человек в толпе указал на машину – фалангисты развернулись и стали с искаженными лицами выкрикивать свои лозунги в их сторону, механически вскидывая руки, которые мелькали, точно стрелки метрономов.
– Поехали, Поттер, – спокойно сказал Хиллгарт.
– Вы уверены, сэр? Выглядят они мерзко.
– Все это показуха. Двигай, приятель.
Машина поползла вперед с улиточьей скоростью, пробивая себе дорогу к зданию посольства сквозь толпу демонстрантов. Половину их составляли подростки в форме – копии формы гитлерюгенда, только рубашки синие, а не коричневые; девочки в широких юбках, мальчики в шортах. У одного парнишки был барабан, и он начал очень резко в него бить. Казалось, толпа вспыхнула, несколько мальчишек принялись раскачивать машину. Другие последовали их примеру. Гарри и Хиллгарт мотались внутри, пока «паккард» медленно, дюйм за дюймом, продвигался вперед. Гарри стало мерзко: они были почти дети.
– Посигналь! – велел Хиллгарт.
Шофер повиновался. Старший из фалангистов, работая локтями, протолкался сквозь толпу и отогнал младших от машины.
– Видите, – сказал Хиллгарт, – они просто заигрались.
Высокий, крепко сбитый парень лет семнадцати, разъяренный до последней стадии, пошел рядом с посольским «паккардом», выкрикивая в окно оскорбления на английском:
– Смерть королю Георгу! Смерть жирному еврею Черчиллю!
Хиллгарт засмеялся, а Гарри, скривившись, отшатнулся. Нелепость этих воплей только усугубляла их отвратность.
– Где охрана? – спросил он.
– Полагаю, им намекнули, что лучше пойти прогуляться. Это люди Серрано Суньера. Ладно, Поттер, подъезжайте к двери. Когда выйдем, держите выше голову, Бретт. Не обращайте на них внимания.
Гарри вслед за Хиллгартом выбрался на тротуар. Теперь крики было хорошо слышно, он почувствовал себя беззащитным и вдруг испугался. Сердце застучало. Фалангисты орали на них из-за машины, разъяренные юнцы завывали на английском:
