– Какая молодец, что приехала, – обняв Дашу, проговорила тётя Света и краем передника вытерла глаза. – Давно не приезжала, – легко, по-матерински погрозила она пальцем и обернулась к закрытой двери в комнату. – Кирилл! Кирилл! Смотри, кто приехал, Кирилл? Обедать будешь? –спросила Дашу, и, не дожидаясь ответа, проворно вернулась в кухню, где на сковороде продолжало что-то жариться. – Толчонка сегодня и борщ.
Даша успевала только улыбчиво кивать, когда дверь в комнату всё-таки распахнулась, и на пороге показался Кирилл. Дарья вцепилась в него взглядом, пытаясь в первую же секунду понять, обманывал он её по телефону, или нет. Кирилл выглядел уставшим. Осунулся так, что алтайские скулы еще сильнее проступили на бледно-зелёном лице. В серой обычной футболке, спортивных штанах и теплых высоких носках, он прислонился плечом к косяку, засунув руки в карманы, и глянул на гостью в упор из-под широких, тёмных бровей.
– Привет, – сказала Дарья.
– Здоро́во. Приехала всё-таки… Я же говорил: жив-цел-орёл.
Он всегда был таким, с самого детства: мрачно брюзжал, как маленький старичок, всем недовольный. И выпадал из этого состояния только когда был испуган или подавлен. Сразу кидался драться, много ругался, а в детстве ревел. Но сегодня он не был подавлен, не был напряжен. Кирилл двигался медленно и смотрел, как всегда – немного сердито. Дашу его выражение лица сразу же успокоило. Когда Кирилл позвонил под голоса врачей скорой помощи на заднем фоне, напряжение вошло в позвоночник тонкой иглой и постоянно выцарапывало остриём плохие мысли. А теперь эта игла растворилась и плечи могли расслабленно опуститься.
– Я рада, что ты в хорошем настроении, – искренне сказала Дарья и улыбнулась, чуть-чуть ссутулившись. Она достала из сумки большой бумажный пакет с логотипом магазина фигурного мармелада. – Я тебе червей привезла, чтобы здоровье поправить.
Кирилл оторвался от косяка, сделал несколько шагов к Дарье и взял протянутый увесистый пакет.
– Вот спасибо. Мне только червей как раз и не хватало для полного счастья, – строго проговорил он, но Даша не переставала улыбаться, зная, что он больше по привычке ворчит. – Сейчас червями закинусь и дорожку дочищу.
– Я тебе сказала, не трогать дорожку! – из кухни крикнула тётя Света с непривычной для неё строгостью. Кирилл свёл брови, и над переносицей возникла сердитая вертикальная морщина. Он всем телом повернулся в сторону прохода на кухню, посмотрел на мать и резко выдохнул носом.
– А чего это, я не пойму, у нас дверь опять не закрыта? – серьёзно спросил Кирилл, заменив этим то, что действительно хотел сказать. – Заходи, кто хошь, забирай, что можь? Я, когда вернулся, её закрыл.
– Ай, Кирилл, – отмахнулась от него мама с видом «отстань». Ей некогда было обсуждать всякую ерунду.
Кирилл, склонив голову, бросил взгляд на мать, а потом развернулся и сделал несколько шагов мимо Дарьи. Она поспешно повернулась боком, чтобы не мешать, и улыбчиво за ним проследила. Они были примерно одного роста – около ста семидесяти – но казалось, сердитость накидывала ему к макушке еще десяток сантиметров. Топая пятками, Кирилл прошел мимо Дарьи в сени и, лязгнув щеколдой, закрыл там входную дверь. Мама, убравшая с плиты зажарку, вышла из-за тонкой стеночки в коридор, когда Кирилл вернулся.
– Я же тебе говорила не ходить голяком на мороз! Бок застудишь ведь!
