Венера открывает рот. Но прежде чем она успевает хоть что-нибудь сказать, Калла – все с тем же небрежным видом – указывает на ее карман:
– Телефон звонит.
Вздрогнув, Венера достает из кармана сотовый телефон, вытягивает антенну на всю длину и отходит, чтобы ответить на звонок. Как только подчиненные ей военачальники вернутся после осмотра Западной столицы, делегация может отбыть. Дворцовая стража, кажется, тоже изнывает от нетерпения: с десяток человек держится неподалеку от столичного ямыня, готовясь к отправлению в любой момент. Руководить действиями во время поездки Венере удается с трудом. И неудивительно. О семье Хайлижа Калла знает лишь с чужих слов, но помнит слухи о том, как во Дворце Земли воротили носы от Венеры за отказ от родного тела. Не то чтобы дворцовая знать не помогает своим детям втихомолку сменить тело, когда те утверждают, что вовсе не мальчики, и требуют иного обращения: суть в том, что Венера сама проделала это в подростковом возрасте и семейство Хайлижа просто не смогло сделать вид, будто ничего не произошло, по примеру других аристократов.
– Странное дело, – говорит на ходу возвращающаяся Венера. Ее головной убор съехал влево, голубые камушки сбоку запутались в черных волосах.
– Только не говорите, что отъезд откладывается.
Венера хмурится, поднимая сотовый телефон к небу. В Жиньцуне сигнал всегда слабый, здесь работают только специальные телефоны для провинций.
– У лейтенанта Фожиня возникли сложности при попытке связаться с генералом Пойнинем. Он перезвонит, как только выяснит, в чем дело, в ямыне Восточной столицы. Занять много времени это не должно.
– Зачем нам вообще ждать генерала Пойниня? Он только и делает, что дает вам скверные советы.
Венера притворяется, будто не слышала ее.
– Ему уже следовало быть здесь с итоговым отчетом Восточной столицы. – Венера опускает телефон. Потом замечает выражение на лице Каллы. – Мы должны привезти во дворец из провинции оба отчета.
– Правда? – задумчиво переспрашивает Калла, хоть ей известно, что так и есть. – Виновата.
Она готова поручиться, что членам Совета от Эйги и Паше не приходится торопить подчиненных им военачальников, добиваясь от них быстрых ответов. Их вертикаль власти непрерывна от трона и члена Совета до генерала и солдата. Преданность несомненна, задачи четко определены. А вот Жиньцунь расколот надвое с тех пор, как его завоевали. Это единственная провинция Талиня, где разграничены западная и восточная части, и все же лишь один член Совета стоит во главе десятка военачальников, действующих и на западе, и на востоке провинции. Венера Хайлижа отнюдь не беспомощна. Но она ровесница Каллы и наивна, как все аристократы, которые выросли, не зная горя, а это значит, что дворец раздергает ее на клочки. Пройдет месяц-другой, и еще какая-нибудь знатная семья вступит в игру, где призом служит Жиньцунь, хоть это и наименее вожделенная провинция из всех.
Калла дала бы Венере от силы месяца три, прежде чем ее собственные солдаты ополчатся против нее, а дворец грохнет по столу кулаком.
Они ждут еще несколько минут. Телефон Венеры молчит.
– Если все затянется до заката, – предлагает Калла, – давайте просто подделаем отчет и уедем.
– Дворцу это не понравится.
– Дворец не узнает, член Совета Хайлижа.
– Но…
– У вас опять звонит телефон.
Венера вздрагивает. Смотрит вниз.
– И в самом деле. Прошу меня простить.
