– А если никакой битвы не будет, и твои слова – бред? – усомнился Казион.
– Тогда нам терять нечего. Признаем поражение в деле злоборства и вернёмся к рутине, – уныло ответил Кир, готовый даже сам вызвать демонов, лишь бы его легенда о Предназначении оказалась истиной.
– Даю тебе последний шанс, Кир. – Казион поднялся с земли и небрежно накинул мантию.
Мамс сворачивал удочки.
***
Через главные ворота города Глори проезжали гружёные телеги, всадники, шли толпы простого люда. Стража без вопросов пропускала знакомых людей, интересовалась чужаками.
Трое злоборцев в нерешительности встали чуть поодаль от городских ворот, чтобы не вызывать подозрений.
– Может, Ритуал проведём? – неожиданно для всех предложил Мамс.
– Невтерпёж? – спросил Казион.
– Угу, – кивнул бывший мельник.
– Да, Ритуал провести необходимо, – заважничал Кир.
Но Мамс уже, не дожидаясь остальных, поспешил к городской стене подальше от центрального въезда. Друзья последовали его примеру.
– Как бы встать удобнее, – беспокоился Казион, которому особо дорога была мантия первокурсника Академии.
– Один за всех, и все наперехлёст! – торжественно изрёк Кир.
– Хлё-ё-ёст, – коротенько проговорили остальные.
– Э, а ну-ка руки за голову, хулиганьё, и лицом к стене! – рявкнули за спиной. На плечо Мамса легло остриё палаша, и злоборец решил повиноваться команде. Что не могло не вызвать новых недовольств.
– Какого лешего!!! – взревел жуткий голос. – Они ведь на стену… На стену прям льют! Неуважение к властям!
– Политические… – в ужасе зашепталась стража.
Воспользоваться новеньким топором, магией или мечом никому даже в голову не пришло. И потому стражники повели злоборцев через городские ворота, но не в театр, а в тюрьму – дожидаться решения трибунала. Всех кинули в одну камеру, больше походившую на вырытую наспех нору для слона. Нора, конечно, была вовсе не грязная и совсем не сырая…
А в норе жил хоб***1.
– Доброе утро, – поздоровался он с новыми жильцами.
– Не понял. – Мамс в упор смотрел на полурослика.
– Не знаете, что означает «доброе утро»? Пожелание добра или намёк, что оно было добрым до ваш…
– Сейчас вечер, – перебил Казион.
– За что ты здесь? – участливым тоном обратился к низушку Кир.
– Я помог шайке отчаянных гномьих ребят проникнуть в ратушу и унести из городской казны несколько мешков с золотыми. Я не нарочно: мне запудрил мозги один бродяга. В общем, теперь ребята купаются в золоте, а я застрял на всю жизнь. Приключения, конечно, вещь занятная, только меня не предупредили, что в жизни они часто заканчиваются тюремной камерой.
– Сочувствую, – пожал плечами Кир. – Мы, злоборцы, постараемся сделать всё, чтобы выручить…
– Не лезь, а! – с досадой взвыл Мамс. – У нас свои проблемы.
– Ты вновь на грани, – глубокомысленно напомнил Казион. – Или напомнить о старушке в болоте?
– Он видел в болоте старушку? – поразился узник.
– Да. Она утонула, пока Кир её допрашивал, – язвительно сказал Казион. Невысоклик изменился в лице, укутался плотнее в старый плащ и полез на кроватку в углу, подальше от злодея.
– А твой бродяга, случайно, не демон?
– Нет, – робко ответил халфлинг, от волнения закуривший трубку. – Они с шайкой грабили из благородных целей. Рядом с городом раньше стоял гномий посёлок Согге, который захватили местные, глоричане. Гномы пытались его отбить, но тщетно. Теперь вот потомки мстят морально…
– А не знаешь, случайно, таких людей, в которых словно бес вселился, и они с ожесточением плодят зло? – продолжал с напором допрос Кир.
