До города шли в напряженном молчании. По пути все чаще встречались путники и странствующие купцы. Пётке Марс купил петуха на палочке. На свою сторону переманить решил? Наконец, мы вышли к базарной площади, видимо, в разгар какого-то праздника. На улицах развлекали людей скоморохи и шуты. Тут же напевались хоровые песни, пахло медом и кукурузой.
– Погуляйте пока здесь, – Марс протянул мне десять медяков. – Я скоро вернусь.
– Ну что, Пётка, растратим все до последней монеты?
Пацан радостно закивал.
– Шучу, – я выглянула за спину мальчонки. Марс скрылся в неизвестном направлении. – Какие развлечения? Денег навалом?
– Ну Манька.
– Тебе купили леденец?
Пётка кивнул.
– Вот и радуйся.
– Ну Манька.
– Да что ты заладил, Манька, Манька.
– Ну Манька.
– Прекращай, иначе уйду и оставлю тебя здесь.
– Ну дай хоть силу измеряю свою. Молотом стукну, там может и приз какой дадут.
– Серьезно? Пётка сил у тебя… Разве что больше чем у одуванчика.
Ну вот, надулся, как помидор.
– Хорошо, – сдалась я. – Вот тебе пять медяков. Но! Купи мне перо и пергамент. И чернила. Остальное можешь потратить.
Пётка на крыльях счастья схватил деньги и понесся в неизвестном направлении. Почему-то не жалко мне эти монеты. Может, потому что не мной они заработаны, а, может, потому что на веселье потрачены.
– Манька! – бежал ко мне счастливый Пётка спустя где-то час, размахивая пергаментом и соломенным зайцем. – Представляешь, что я сделал?!
– Выиграл солому?
– Я украл тебе пергамент, чернила и перо!
– Зачем? Я же купить велела.
– Ну так чтоб молотом ударить, нужно пять медяков. А твой заказ обошелся бы в три.
– Красть – нехорошо, Пётка!
– Но ты же сама говорила, что у Марса денежки-то умыкнула.
– Вот балбес, – я отвесила подзатыльник.
– Нельзя красть без нужды! Я могла с голоду умереть, поэтому и украла. А без чернил ты помер бы?
– Нет, – Пётка виновато склонил голову.
– Давай сюда, – я забрала краденное. – Вот тебе три медяка, иди и верни.
– Неловко же, Манька. Это придется в краже сознаться.
– Что поделать.
– Не пойду, – заупрямился пацан.
– А ну пошли, – я схватила его за ухо. – Я якшаться с преступниками не собираюсь. Веди.
От шеи до оттопыренных ушей Пётка покраснел, как свекла. Белобрысые волосы добавляли яркости всем оттенкам от алого до бордового. Когда мы добрались до прилавка с письменными принадлежностями, Пётка перестал сопротивляться. Я выпустила ухо. Доброго вида старушка вопросительно посмотрела на нас.
– Говори, – велела я Пётке.
– Тетенька, – начал малой, – я ук… ук… украл у вас это.
Бабушка продолжала внимательно слушать.
– Простите. Это ваше, – он протянул три медяка.
– Верную науку дала тебе мама, – спокойно промолвила старушка, забирая монетки. – Это хороший урок для тебя. Не буду сдавать тебя страже. Ступай.
– Все, не дуйся давай, – я толкнула пацана бедром, когда мы возвращались обратно.
Пётка все еще бордовый от стыда и злости плелся рядом со мной.
– Пошли поищем мне сумчонку какую-нибудь.
– Пошли, – буркнул Пётка.
Марс вернулся, когда уже стемнело.
– Еле нашел комнату в многожилищном доме. Денег хватило только на неделю. Так что советую тебе как можно скорее найти работу.
Он проводил нас чуть ли не на окраину города, встретила нас хозяйка:
– Доброй ночи, господа. Ваша комната на третьем этаже. Две кровати, шкаф стол и табуретка в вашем распоряжении на неделю. Захотите продлевать на тот же срок, с вас семь золотых.
