А уж про лучезарную улыбку и открытый взгляд Гагарина и говорить нечего. Только небожителю такое и дано. И мне, семилетней девчонке, всегда было ясно, почему люди тянулись к нему и шли на поклон, как к всемогущему Богу. Кто-то просил защиты, кто-то помощи, а кто-то хотел просто к нему прикоснуться, как к святому – первому человеку, побывавшему там…, в неизведанной вселенной, рядом со звездами.
И тогда я решила, раз наша квартира стала буфером между окружающим миром и гагаринским жильем, то я буду маленьким проводником между народом и Первым космонавтом. Буду указывать людям верный путь, чтобы «не заблудились» случайно.
Как только раздавался очередной требовательный звонок, малолетняя соседка мухой летела к двери, а на вопрос – «здесь ли живет Гагарин», пищала что есть силы – «в квартире напротив».
Дневных ходоков такой ответ вполне устраивал, и они отправлялись звонить и стучать в пятьдесят седьмую. Гул в ушах у нас прекращался. Родители с облегчением вздыхали, а я, выполнив свою важную «миссию», с гордым видом отправлялась в детскую – делать уроки.
***
Но однажды вечером со мной приключилась вот такая забавная история…
Мама, папа и брат уехали в гости. Когда никого, кроме меня, в доме не оказалось, вдруг опять настойчиво позвонили… На этот раз я тихонько подкралась в полутьме к двери и с осторожностью посмотрела в глазок.
На пороге стояли двое – пожилой мужчина и мальчик, примерно моего возраста, может, чуть младше. Оба – в теплых пальто мрачного мышастого цвета, а на головах красовались лохматые шапки – точь-в-точь, как у ходоков из кино про Ленина. Только в руках у странников вместо посохов были современные лыжные палки.
– Гагарин здесь живет? – в третий раз переспросил мужчина, вероятно услышав мое шумное дыхание и аханье за хлипкой дверью. Я пискнула, что в квартире напротив, и, спрыгнув со скамейки, спряталась в своей комнате, под кроватью.
Однако через пару минут снова раздались звонки. Я на четвереньках подползла к двери. В замочную скважину ничего не было видно… Рискнула дотянуться выше… Но в ужасе тут же отпрянула – на меня смотрел огромный черный зрачок, прильнувший к глазку.
– Убирайся отсюда, чудо-юдо заморское! Тебя здесь никто не боится! – заорала я от страха. – А если ты к Гагарину, то иди в соседнюю квартиру. Он – храбрый и сильный и щас тебе, чудище, покажет, как детей пугать!
Но «гигантский глаз» моей угрозы не испугался и вовсе не собирался уходить.
– Там не открывают… Может, нет никого, – жалобно сказало страшилище и заморгало, прогоняя слезу.
– А я…, то есть, а мы тут причем? – буркнула я, создавая видимость, что в доме еще кто-то есть, и внезапно распахнула дверь, поддавшись необъяснимому порыву – увидеть настоящее чудище, несмотря на строжайший запрет родителей – чужим не открывать.
Человек от неожиданности едва не ввалился в нашу квартиру.
– Нам бы попить, дочка, – в смущении пробормотал он, сняв с головы шапку, предъявляя доброе и совсем нестрашное лицо. – Издалека мы. Староверы. Идем с сыном на Богомолье, но сначала хотели Юрия Алексеевича Гагарина повидать.
– А зачем?
– Хотим узнать, видел ли он Бога, там, в космосе…
– А-аа. Ну тогда ладно…, – сменила я праведный гнев на милость. – Может, чаю хотите, добрые странники? Морковного…, правда, нет, но есть индийский – «три слона».
– Тащи своих «три слона», – несмело подал голос мальчишка.
