– Мы ждем, – сказал Блюм.
– Вижу, – протянул Саймон. – Есть еще один-два пункта, которые нужно прояснить. Первый – уверен, вы не станете возражать, если доктор обследует шишку, которая возникла в том месте, куда я вас ударил.
Саймон пристально смотрел на Блюма и немного пал духом, когда понял, что тот ничуть не взволнован. Керн подошел к Блюму.
– За левым ухом, – подсказал тот.
– Боже правый, могу поспорить, вы ненавидите подобную степень достоверности, – процедил сквозь зубы Саймон.
Керн посмотрел на него и пожал плечами.
– Кто-то его довольно сильно ударил.
– Хватит оттягивать неизбежное, – быстро сказал Блюм. – Констебль, у вас есть наручники? Я держу его на мушке и выстрелю, если он снова нападет на вас.
И в этот миг их общество пополнилось еще одним человеком: в проеме окна появился Орас.
– Эй, что здесь происходит?
Глава 8
Непонятливый Саймон
Приглушенно вскрикнув, Блюм повернулся к Орасу лицом и медленно опустил оружие – огромный револьвер Ораса, его краса и гордость, медленно описывал полукруг, словно выбирал, в кого прицелиться. Орас оперся на подоконник, довольный своим сенсационным появлением.
– А я вовремя, – заметил он. – В самый критический момент. Этот тип выглядит опасным. Констебль, у вас есть наручники, так исполните свой долг!
– Приятель…
Орас навел свою пушку на заговорившего Блюма и яростно воскликнул:
– Какой я тебе приятель?! Тебя поймали на лжи. Констебль, какого черта ты ждешь? Шевелись, надень на него браслеты! А ты брось свою пушку, а то я тебя пристрелю!
Блюм выпустил оружие из рук, и Саймон на всякий случай его поднял.
– Я могу все объяснить, – сказал Блюм.
– Конечно, – с ухмылкой сказал Орас. – Еще ни один жулик не мог отказаться от объяснений.
– А этот может, – сказал Саймон. – Убирай свою пушку и входи в дом. Я как раз думал, как было бы хорошо, если бы ты оказался здесь.
Поколебавшись, Орас все-таки вошел – неуклюже перелез через подоконник под яростным взглядом Блюма.
– Да, сэр?
– Простое дело об ошибочном опознании, – в духе выступающего на суде адвоката сказал Саймон. – Но мистер Блюм был так настойчив… А это Орас, бывший морской пехотинец Его Величества и мой слуга. Орас может подтвердить, что я пришел домой около одиннадцати и не выходил до одиннадцати двадцати.
Саймон даже не смотрел на Ораса, когда говорил это, – он хорошо знал своего слугу. Зато Керн смотрел и заметил на лице Ораса удивление.
– Так и было. Кто-то утверждает иное? – спросил Орас.
– Видишь ли, сегодня вечером на мистера Блюма напал вооруженный мужчина, и он, почему-то решив, что это был я, собрался меня арестовать.
Саймон повернулся к Блюму.
– Быть может, вы извинитесь? Давайте, признайтесь, что вы не рассмотрели хорошенько нападавшего и по каким-то своим причинам решили, будто это был я. Преступник мог быть и в маске…
Их взгляды встретились. Выражение глаз Саймона было трудно не понять. Он предлагал Блюму изящное отступление. Блюм знал, что ослабил собственные показания признанием того, что никто не видел нападавшего. Его рассказ не выдержит критики перед лицом алиби Саймона. Орас оказался тем фактором, который Тигр непостижимым образом проглядел. Уже одно появление Ораса сделало его силой, с которой следовало считаться, – если бы слуга услышал об аресте хозяина, его можно было бы подловить на том, что он с обеда не видел Саймона. Тигр мог бы сыграть на этом. Однако Орас появился именно тогда, когда нужно, – была у него такая сверхъестественная способность, – и тем самым разрушил планы Тигра.
