Золочёные горы - страница 12

– Замок! – воскликнула я. – Смотри, Генри! Это «Лосиный рог», шато Паджеттов…

Если б удалось заглянуть в окна, я, несомненно, увидела бы горы награбленного золота и этого странного принца Джей-Си за изысканным завтраком из павлиньих яиц и соловьиных язычков.

Но Генри без всякого интереса последовал дальше. Мы спускались вниз по склону целый час и наконец перешли по мосту в Мунстоун, миновав загоны для рогатого скота и свиней и длинные фабричные бараки под крышами из листового железа. Там были сложены глыбы мрамора: их распилят, нарежут и вывезут на телегах.

Уроки проводились в церкви (отступнической, как заметила мама). Мы последовали за стайкой учеников, поглядывавших на нас с любопытством. Церковь оказалась совсем некрасивой: методистская, простая, без статуй святых. Генри с учениками помладше направился в ризницу. А я вскарабкалась по лестнице наверх, где висела бумажная табличка: «Старшие классы».

Миниатюрная девушка писала мелом на доске, ее блестящие волосы были высоко заколоты. Неужели это учительница? Учителя обычно мрачные и строгие, похожи на ворон. А здесь перед нами был весенний цветок.

– Меня зовут мисс Гейдж, – улыбнулась девушка. – Прошу садиться.

Из-за парты я изучала ее приветливое американское лицо. Впереди сидели несколько девочек с накрахмаленными бантами. А сзади мальчики постарше, среди них был Карлтон Пфистер, высокий, как взрослый мужчина, с малюсенькими скучающими глазками и стиснутыми в кулаки ладонями. Вероятно, пытался так удержать в своей дубовой голове хоть какие-то знания. Мой недоброжелатель.

– Поприветствуйте нашу новую ученицу, Сильви, – сказала мисс Гейдж. – Мадемуазель Пеллетье из Квебека. Она говорит по-французски.

– Французишки, – просипел Карлтон, приставив большой палец к носу и растопырив пальцы.

– Прошу тебя показать нам это, Сильви, – сказала учительница. – Parlez, mademoiselle[18].

Заговорив по-французски, я себя выдам. Дети янки в Ратленде издевались над нашим акцентом и называли нас лягушатниками.

– Сильви? Un peu de français, s’il vous plait?[19]

– Salut[20], – выдавила я. – Bonjour[21].

Вся кровь хлынула мне в лицо. Мои планы стать американкой начисто разрушило это нежное создание. Так мне тогда казалось. Позже выяснилось, что мисс Гейдж невольно направила меня по предначертанному пути.

Смешки, пристальные взгляды и перешептывания за спиной вызывали у меня мурашки. Я впервые находилась в одном классе с парнями. И без монашек вокруг. Меня поразило, что Карлтон и какой-то рябой парень перекидывали друг другу сосновую шишку. Почему учительница не накажет их розгами? Передо мной Милли Хевиленд старательно вырисовывала на грифельной доске сердечки. А мальчишка в среднем ряду положил голову на парту и дремал с открытым ртом.

Разочарование зашевелилось у меня в животе. Это школа для недоразвитых и младенцев. Я никогда не получу аттестат. Перед самым концом занятий мисс Гейдж заметила:

– Завтра, мальчики и девочки, постарайтесь все вести себя так же хорошо и тихо, как наша новая ученица.

Но я вела себя тихо не из-за того, что была хорошей девочкой. У меня не хватало слов выразить разочарование, клокотавшее в горле. Таким словам, которые мне хотелось бы высказать, не научат в школе. Придется поискать их в других местах. Когда прозвенел звонок, я отправилась поглядеть, какие интересные возможности таил этот городишко.

Мунстоун состоял из восьми кварталов грязи, разбросанных в плоском углублении меж заснеженных гор. На Паджетт-стрит пустые клочки земли чередовались с новыми постройками: банком, пекарней и салуном. В мясной лавке мы с Генри долго глазели на колбасы в витринах, потом помедлили в дверях лавки компании, но входить не стали. У нас не было денег, и потом, мы боялись пропустить грузовик до Каменоломен: тогда нам пришлось бы три мили шагать до дома на своих двоих.