Золото лепреконов - страница 36

– Воняет от тебя, Зава, как от помойного ведра.

– Я тоже рад тебя видеть, маленький уродец, – отплевываясь и откашливаясь, простонал башмачник.

– Добро пожаловать на верхний ярус канализационных стоков столицы королевства! – возвестил лепрекон. – Отседова у нас есть два пути: вверх на поверхность или вниз к лепреконам.

В наступившей тишине было слышно, как парочка крыс шуршит своими хвостами, попискивая о чем-то своем крысином, где-то текла вода, сверху доносился приглушенный каменными сводами уличный шум, откуда-то снизу волнами накатывала духота и вонь. В канализационных стоках все было как всегда, и только два необычных посетителя совершенно не знали, что им дальше делать. Вроде бы, побег удался, но, что дальше? Возвращаться домой, чтобы их опять забрали в Яму? Бежать в другое герцогство? Так там у них и своих алкашей хватает. Тоска и безысходность. Зава сидел на сухом «берегу», не имея сил даже вытащить ноги из мутного, бурлящего нечистотами потока.

– Наверх нам нельзя – убьют, но и вниз… тоже не хотелось бы.

– Выпить бы чего, – вздохнул Зава.

– Бедные мы… бедные…

– Охохо…

Слезы ручьями текли у Завы по щекам. Заплакал и Вицли Шмель. Они сидели и плакали, и слезы капали в жижу, смешиваясь с канализационными стоками. Сколько прошло времени – неизвестно. Скудный свет, сочащийся откуда-то сверху, постепенно иссяк. Наверху наступила ночь. Огня не было. Зава завалился на бок и уснул обессиленный. Рядом уснул лепрекон.

Пробуждение было тягостным. Отрезанные уши болели так, что Зава пожалел, что до сих пор жив. Лепрекону вчерашние «прогулки» дались несколько легче, но было видно, что и он устал. Было достаточно светло, но холодно. Хотелось есть и пить. Нужно было что-то делать.

– Положение наше – безвыходное, – вздохнул Зава. – Помрем мы тут, в этой канализации, а я так и не узнаю, почему ты прилип ко мне, как банный лист. Что заставляет тебя, Вицли Шмель, терпеть это вместе со мной? Ты мог бы сидеть, в тепле и праздности в чьем-нибудь клавесине… пить вино из наперстка, курить трубочку и наслаждаться. А ты, вместо этого всего, мокнешь в вонючей грязюке. Вот я и говорю: зачем ты здесь?

Михаэль Зава повернулся к нахохлившемуся лепрекону.

– Я бы не хотел об этом говорить. По крайней мере, сейчас, – туманно пролепетал Вицли.

– А почему бы не сейчас? У нас, что… есть дела какие-то неотложные? Может быть, нас где-то ждут? Может быть, кому-то мы нужны? Нет, никому мы не нужны, никто нас не ждет и никуда не нужно нам спешить. Так ответь мне на вопрос: кто ты такой, в конце концов, и в чем заключается твоя беда? Зачем ты вместе со мной мучаешься?

– Да не могу я от тебя отстать! – заорал Вицли Шмель.

У лепреконов почти человеческие семьи, или уж скорее – линии преемственности, как у гномов. Но, если у гномов линии преемственности никак не связаны с понятием «мать» и «отец», хотя бы потому, что большинство гномов вылупливаются из яиц в недрах гор, то у лепреконов есть и мамаша, и папаша, и целая куча «родственничков», которые, в целом, и составляют «линию преемственности». Надо сказать, что лепреконов, даже в одном Граданадаре, не сосчитать. Их очень много, и все они складываются в линии преемственности, а каждая линия тяготеет к фигурам, во главе которых стоит Председатель лепреконов. Лепреконы записывают свое происхождение в специальные книги, и книг этих, со временем, накопились целые библиотеки. Книги хранят на самых нижних уровнях, в самых недрах лепреконских хранилищ, и ценятся они дороже всего – дороже лепреконского золота, дороже магических артефактов. Председатель лепреконов единственный имеет право входа в библиотеки родов, линий и фигур. Он правит племенем лепреконов в течение пяти циклов, а потом его можно переизбрать. По закону, ему бросает вызов достойный и побеждает в честной схватке. Победитель становится новым главой, новым Председателем. В принципе, все просто, вот только честных схваток не бывает.