Золото лепреконов - страница 53

Мост был перекрыт перевернутой повозкой. В грязи был разбросан чей-то домашний скарб. Женские платья, шляпки, перемазанные и уничтоженные, сундуки, горшки, кастрюли и сковородки – все перемешалось с конским навозом, мусором, пылью и остальной пакостью, которую можно обнаружить на мостовой большого города. Повозка лежала на одном боку развратно, колесами вверх. «Это похоже на птицу со свернутой головой… красиво», – подумал горбун. И еще он подумал, что с тех пор, как увидел Слезы Бо, стал замечать красоту вокруг себя. Оказывается, мир не был уж совсем таким безобразным. Вот эта перевернутая повозка, зеваки вокруг… – все было наполнено тайным смыслом и вело свою игру, вело Ириами куда-то в сказку, в историю, которая исполнит его самые тайные желания…

По борту перевернутой повозки ровными буквами без закорючек было написано: «Собственность Мамаши Гретхен». Вокруг деловито суетились две крупные бабы, черные, как жители Берга или Дартарстана, откуда они, скорей всего, и приехали. Конюх и пара слуг, остановив движение, пытались расчистить место, необходимое для того, чтобы перевернуть повозку в приличное положение.

– Кто такая эта Гретхен? – спросил кто-то из зрителей.

– Да вон она сама сидит! – сказал другой, указывая пальцем на небольшую, плетенную из ивового прута, одноколку. Тощий белый бык-извозчик растерянно топтался рядом. Место возницы пустовало. Кузов коляски был оснащен непромокаемой крышей и задрапирован боковыми портьерами вместо дверей.

– Везут, как барышню! – продолжил первый.

– Или знатная, или страшная! – сказал кто-то еще, и вся толпа зевак залилась грубым хохотом.

Плотно подогнанные занавеси дрогнули, но не раскрылись. Ириами протиснулся ближе. Ему вдруг страстно захотелось заглянуть внутрь, увидеть то, что там скрывается от любопытных глаз. Желание стало настолько сильным, что он протянул руку, ухватил драпировку и дернул. Ткань поддалась, и – возле самого своего носа – карлик увидел огромную волосатую ступню. Ступня была чудовищных размеров, наверное, длиной с самого Ириами. Такие ступни должны принадлежать великанам, но великан никак не смог бы поместиться в эту маленькую каретку. Двигаясь взглядом по ступне – от большого пальца к пятке – Ириами сделал несколько открытий: ступня женская, о ступне заботятся тщательно, волоски растут тут и там пучками, они очень нежные, мягкие на вид и скорее привлекают, нежели отталкивают, а пятка до того бесподобна, что карлик просто не смог бы описать, что именно приводит его в восторг. Таким образом, дойдя взглядом до подъема стопы, горбун понял, что влюблен, влюблен в ступню. Окончательно и бесповоротно, первый раз в жизни и навсегда. Оставалось выяснить, что же находится выше. Он поднял взгляд – и уставился в самые прекрасныена свете глаза. Один глаз, правда, был меньше другого и заплыл восхитительным опухшим синяком, а другой глаз заполняло мрачное бешенство, но между глазами находилась бровь. Одна на все лицо. Бровь была так густа, что сердце Ириами больно дернулось в груди, а горб заныл. На него смотрела леди-совершенство, прекрасная и богатая (вполне понятно, что это так, если учесть персональный экипаж). К тому же, если на повозке написано «собственность», это значит, что таких повозок больше, чем одна… У Гретхен свое дело!

– Что вылупился?! Деньги плати за посмотреть! – рявкнула «красотка» и попыталась прикрыться тканью, но горбун удержал.