– Ничего любимая, – прошептал он, забывшись. – Я верю, всё самое лучшее у нас впереди.
– Вы что-то изволили сказать? – не понял его поднявшийся на мостик лейтенант Старицкий .
– Остров, говорю, на горизонте, – не смутился Александр. – Свистать всех наверх!
«Алеут» обошёл вокруг острова и стал на якорь там, где галдела толпа манз.
– Ну и ну, – присвистнул один из офицеров. – Вот наковыряли, так наковыряли.
Капитан и сам видел свежие раскопы, что как попало перепахали берег острова.
– А землица-то Империи Российской, – процедил сквозь зубы Александр. – Значит, всё что находится в её недрах, принадлежит России. Готовить шлюпку и десант!
Китайцы вели себя вызывающе. Они показывали морякам непристойные жесты, чиркали большим пальцем руки по горлу и угрожающе замахивались камнями.
– Боцман, подбери-ка, братец мне матросиков победовей, – приказал Этолин.
– Сколько, ваше благородие?
– Десятка полтора.
– Слушаюсь!
– Александр Адольфович, – обратился к нему старший офицер. – Не след вам самому возглавлять экспедицию на берег. Вы капитан, вам надлежит находиться на судне.
– Вот именно, – усмехнулся Этолин. – Я капитан, и мне решать, кому возглавлять десант. Остаётесь за меня!
Чем ближе подходили шлюпки к берегу, тем злобнее ругались китайцы.
– Приготовить оружие к бою! – отдал приказ Александр. – Без команды не стрелять.
Но едва нос шлюпки ткнулся в берег, как гвалт стих, а самые ярые закопёрщики спрятались в толпе.
– Кто старшинки? – спросил лейтенант спокойным голосом.
Тишина.
– Я, капитан шхуны «Алеут» Российского Императорского флота, приказываю вам прекратить работы.
– Зачем капитана такой сердитый? – вышел вперёд высокий китаец и хлопнул себя ладонью по груди. – Есть старшинка, Си Сун старшинка. И другие старшинки есть, русски говорить совсем не моги. Си Сун говори буду.
– Вы занимаетесь незаконным промыслом золота на территории Российской Империи. Я закрываю все работы и конфискую добытую продукцию, – произнёс твёрдо командир «Алеута».
В знак серьёзности его намерений матросы клацнули затворами винтовок. По тону русского капитана и по решительному блеску в глазах Си Сун понял, что тот не отступит. И хотя китайцев было около полутысячи против пятнадцати русских моряков, он растерялся.
– Пойдём фанза, капитана, – расплылся китаец в угодливой улыбке, а раскосые глаза нацелились, словно револьверные стволы. – Зачем при всех говорить, народ волновать.
– Пойдём, – усмехнулся Александр.
Он понимал, что выкажи он сейчас хоть толику страха, и злобное людское стадо затопчет их и разорвёт на куски.
Толпа расступилась, и пропустила их вперёд.
«Этот русский безрассудно смел. Скорее всего, у него в рукаве имеется туз, – подумал китаец. – Придётся откупаться».
– Зачем ругаться? – бегая глазами, заговорил Си Сун, когда они остались вдвоём. – Зачем золото забирай? Я так дам тебе золото, много золота.
– Я мзду не беру, – усмехнулся лейтенант. – Я отечеству служу, и от государя за службу довольствие получаю.
– Моя мзду не знай, моя тебя знай, – брякнул китаец о стол мешком с золотом. – Бери!
– Конечно возьму, – прикинул в руке примерный вес мешка Александр. – Фунтов на пять потянет. И обыск проведу по всей форме.
– Зачем обыск, – вкрадчиво произнёс Ли Сун. – Больше нет.
– Вот и проверим, – поднялся Этолин на ноги. – Веди старшина.
Обыск ничего не дал.
«Попрятали, пока он мне зубы заговаривал, – подумал лейтенант. – Ну, ничего, вы хитрые и я не лыком шит».
