Золотой Ипподром - страница 43

– Обязательно возьмите интервью для следующего номера…

Император сидел на мягком диванчике в глубине ложи и сразу предложил Мари сесть рядом.

– Здравствуй, девочка. Прости, что оторвал от веселий, – сказал он, глядя на раскрасневшиеся щеки Мари. – Танцевала?

Девушка кивнула. В своей жизни она всего пару раз оказывалась наедине с августейшим, и всегда во время интервью, в почти официальной обстановке. Но для чего ее позвали теперь?

– Мари, у меня к тебе просьба. Ты знаешь, как выглядит Луиджи Враччи? Пожалуйста, пригласи его сегодня на белый вальс и потанцуй с ним. Вообще, постарайся провести с ним побольше времени. Это сложная история, я не буду вдаваться в подробности. Просто помоги нам, хорошо?

– Хорошо, – ответила Мари упавшим голосом. – А когда же будет этот белый танец?

– После перерыва, вслед за Венским вальсом. Ты просто окажись возле него к этому моменту, поговори о чем-нибудь. Сможешь? Ну, тогда беги, не буду задерживать. Да, прости, если отрываю от приятного общества.

Девушка встала с дивана, поклонилась и метнулась к двери, но Константин окликнул ее:

– Мари! – Ему померещилось что-то странное в ее лице и взгляде. – У тебя всё в порядке?

– Да-да, конечно, ваше величество, я всё исполню, – беззаботно пролепетала она и вышла.

Когда она вернулась в компанию Фомы и Панайотиса, лицо археолога озарилось радостью, а журналист с удивлением спросил:

– Как, Мария, вы уже вернулись? Так быстро? Неужели вы уже успели взять интервью у августейшего?

– О, да! Он мне сказал всё, что только мог! – саркастически изрекла Мари. – Но мог он немногое.

При последних словах лицо Фомы заметно вытянулось, но Панайотис не заметил никакого подвоха и сокрушенно вздохнул:

– Как это печально! А я, признаться, уже понадеялся на этот материал…

– Так в чем же дело? – отозвалась девушка. – Пойдите тогда сами и возьмите у него интервью! Может быть, с вами он будет поразговорчивей. А мне сейчас недосуг, я должна выполнить одно важное государственное поручение его величества.

С этими словами она одарила друзей кислой улыбкой и исчезла среди гостей. Стратиотис еще не успел отреагировать на слова Мари, как Амиридис поглядел на часы и пробормотал:

– Прости, Пан, я тоже должен тебя покинуть, у меня назначена одна важная встреча. – С этими словами он удалился в направлении столиков, сервированных более крепкими напитками, нежели соки и коктейли.

Стратиотис грустно поглядел вслед Фоме и побрел в противоположном направлении.

Между тем Мари кружила по залу в поисках юного Враччи и всё больше раздражалась. Она давно не переживала такого сильного разочарования и злилась на императора. «Он обращается со мной как с маленькой девочкой! А я ведь давно уже выросла… Но где мне найти этого итальянца? И почему вообще я должна проводить с ним время? У меня многие танцы уже заняты, а я должна вешаться на шею этому Враччи, когда он, может, и вовсе не захочет со мной общаться? Стоит ли мне вообще этим заниматься? Почему я должна решать чьи-то проблемы? До моих проблем, например, никому нет дела! Если б у него было сердце, он бы никогда не говорил со мной так холодно, таким деловым тоном! Наверное, считает, что, раз он император, все должны бежать сломя голову и исполнять любые его прихоти…»

Она так растравила себя этими мыслями, что решила ради успокоения нервов чего-нибудь выпить и направилась в левую абсиду, где, к своему изумлению, наткнулась на Фому в компании того самого молодого человека, которого ей полагалось найти. Они оживленно беседовали по-итальянски, благо Амиридис никогда не упускал случая продемонстрировать знание доброй половины европейских языков. Мари итальянского не знала, и мысль об этом еще больше раздосадовала ее. «Вот интересно, как же я буду с ним общаться? – подумала она. – Не заговорить ли с ним по-турецки? Не поймет – его проблемы! А я потом скажу августейшему, что не смогла выполнить его задание, поскольку он не дал мне переводчика!» Но тут Фома заметил ее и радостно воскликнул: