– Пиши. Ты ж сюда писать пришел.
– Еще пару вопросов, – поправив бумаги на столе, уверенно продолжил Киров. Наверное, думает, что начал дожимать подозреваемого. И не зря так думает:
– Сатанею, – отметил про себя Иван, – клубятся бесовские энергии, по ногам ползут, в самый центр принятия решений, минуя сердце. Как там вещала «дама с Амстердама»: змей обманул вас. Обманул людей, не тем разумом думаем.
Второй следователь решил проявить «мягкость» и с сочувствием, сказал: – Мы все понимаем. Это трудно, но постарайтесь собраться с мыслями и сохранять спокойствие.
– Я всё рассказал.
– Джеки Санрайз – не мать Ани Суровиной?, – спросил Киров.
– Нет.
– Как у них складывались отношения?
– Прекрасные, как у матери с дочерью.
– Какие у вас отношения с Джеки Санрайз?
– Живем вместе.
– Не женаты.
– Нет. Я спросил: будешь моей женой? Она сказала: да. От брака общие права не станут полными, поэтому до ЗАГСа не дошли.
– Аня Суровина – ваша сестра?
– Единокровная. Мачеха с отцом попросили немного посидеть с ней, пока бабушка приедет. У нас большая разница в возрасте, поэтому она мне дочь.
– Когда вы видели Аню живой в последний раз?
– Утром, в семь – начале восьмого.
– Она точно была жива?
– …я заглянул в ее комнату, – Суровин вытаскивал из памяти воспоминания, – просто заглянул, она лежала на боку, под одеялом, прижимаясь к игрушке. Мертвые так не лежат. Она была жива, – уверенно закончил он.
– Вы сказали, что ехали до места службы на личном транспорте с офицерами Гофманом Виталием и …
– Щукин Александр,
– Можете их вызвать для допроса?
– Лейтенант Щукин скоро сюда придет.
– Экспертам необходимо осмотреть вашу Ниву.
Иван положил на стол ключи.
– Со слов Джеки Санрайз вы заходили в детскую, а также Екатерина Снегирь. Другие люди с утра в комнату девочки заходили?
– Нет.
– Также со слов Джеки Санрайз однажды вы случайно чуть не задушили Аню.
– Сволочь, – подумал Суровин, – как он давил на бедную Джеки, раз она рассказала про тот случай. Профессия такая – давить: с другой стороны хорошо, это очень хорошо: других также давить будет.
– Тогда она должна была рассказать, при каких обстоятельствах это случилось. Аня – мой единственный родной человек, я за нее жизнь отдам, – треснувшим голосом сказал Иван. Ну чтоб стало понятно. Киров кивнул.
– У вас есть подозреваемые?
–…
– Товарищ капитан, от вашей откровенности зависит жизнь Ани. Первые часы упущены. Лучше расскажите. Вместе мы докопаемся до правды.
Суровин бы ничего не рассказал, потому что Львовский не его полета «птица». Он сам разберётся со своими подозреваемыми, а следователь пусть разбирается со всеми остальными. Зазвонил телефон. Звонила Нина. Сегодня она прям назойлива, наверное, посочувствовать хочет, и узнать последние новости о пропавшем ребенке. Иван отклонил звонок. В штаб-квартиру вошли Щукин Саня, Львовский в шляпе и Савва с планшетом.
– Присаживайтесь, – миролюбиво начал Иван и открыл ящик в столе. Здесь лежат ножи: от прежних владельцев остались, он их наточил и убрал про запас. Хорошие ножи в мире Апокалипсиса на вес золота. Разбрасываться не стоит.
– Я вот что подумал, любезнейший Филипп Филиппыч: у кого хватит хладнокровия войти в чужое жилище и забрать ребенка из кроватки? А? Вы много таких людей знаете?
Подуставший от поисков на улице Львовских обескураженно пожал плечами, стряхнул капли воды со шляпы и сказал: – Мерзавец. Их всегда немного, но они есть.
