– Теперь камеры.
Полицейский взял ключи и повел остальных по коридору. Через несколько шагов они свернули за угол, скрывшись от глаз случайных посетителей участка, и тут Жискар вытащил из кобуры пистолет и приставил его к спине идущего впереди Нимица.
– Мертвый полицейский никому не нужен, – философски заметил он.
Через несколько секунд к ним присоединился Паркер, толкавший перед собой ошеломленного и разъяренного Махони.
Пленникам заткнули рты кляпом и посадили обоих на пол спиной к решетке, через которую пропустили их руки и немилосердно сковали запястья наручниками. Судя по злобным выражениям их лиц, рты им заткнули не напрасно. Жискар сунул ключи от камеры в карман, забрал с доски другие два комплекта ключей, пропустил Паркера перед собой, запер входную дверь и спрятал ключи в тот же карман. Затем он обогнул здание и открыл гараж. Они с Паркером вывели полицейские машины, и, пока Жискар запирал дверь (и, конечно же, убирал ключи в карман), Паркер сходил за остальными пассажирами «шевроле». Когда те вышли из машины, они оказались одеты не в комбинезоны, а в новенькую, с иголочки, форму полиции штата Калифорния.
Полицейские машины двинулись по сто первому национальному шоссе, потом свернули на запад по шоссе номер один штата, миновали Мьюирский лес с его тысячелетними секвойями, достигающими высоты семьдесят пять метров, и наконец остановились в национальном парке Маунт-Тамальпаис. Жискар достал рацию, которая очень шла к его форме, и произнес:
– «Пи-один»?
Брэнсон все еще терпеливо ждал в автобусе, стоявшем в заброшенном гараже.
– Да?
– Все в порядке.
– Хорошо. Оставайтесь на месте.
В этот утренний час площадка и улица перед роскошным отелем, расположенным на вершине холма Ноб-Хилл, были почти пусты. Там находилось всего семь человек. Шестеро из них стояли на крыльце отеля, который за всю свою долгую и славную историю не зарабатывал за один день столько денег, сколько удалось получить сегодня ночью. Седьмой из присутствующих, высокий красивый мужчина с орлиным профилем, выглядевший очень молодо, несмотря на седину в волосах, и одетый в отлично сшитый костюм в елочку, медленно расхаживал по подъездной дорожке. Судя по взглядам, которыми обменивались остальные шестеро – два швейцара, двое полицейских и двое в штатском, чьи пиджаки явно жали им под мышками слева, – присутствие седьмого вызывало у них растущее беспокойство. Шестеро вполголоса посовещались, потом один из них, в форме полицейского, спустился по ступенькам и обратился к мужчине:
– Доброе утро, сэр. Прошу прощения, но не могли бы вы пройти в другое место? У нас здесь есть кое-какая работа.
– А почему вы думаете, что у меня ее нет?
– Сэр, прошу вас! Поймите, мы ожидаем очень важных гостей.
– Как будто я этого не знаю!
Мужчина вздохнул, достал из внутреннего кармана бумажник и открыл его. Полицейский заглянул в бумажник, застыл от неожиданности, громко сглотнул и побледнел.
– Простите, мистер Йенсен, сэр! Мне очень жаль.
– Мне тоже жаль. Жаль всех нас. Послать бы куда подальше эту чертову нефть! Господи, что за цирк!
Он продолжал в том же духе, пока полицейскому не полегчало, а затем вновь принялся прогуливаться по дорожке.
Полицейский вернулся на крыльцо. Один из людей в штатском скептически посмотрел на него и заметил:
– Вы потрясающе умеете убеждать!
– Хотите сами попробовать?
– Что ж, придется показать вам, как это делается, – скучающим голосом произнес тот и начал спускаться по лестнице, но внизу вдруг остановился. – Кажется, он показал вам визитную карточку?
