С помощью Ульрики кое-как оделась,
воздвиглась на ноги. Вышеупомянутые подпорки мелко тряслись и, несмотря на
холод, меня бросило в пот от слабости. Нда, то, что я смогла рассмотреть себя
спереди, большого оптимизма не внушало.
Девчонка была не просто худощавой, она была откровенно тоща. Худые,
прямые, как две палки ноги, выпирающие тазовые кости, живот, прилипший к
позвоночнику, грудь, стремящаяся уйти в явный минус. Цыплячья шея, лица пока не
видела, но упавшая прядь нечесаных волос была каштанового цвета.
У Ульрики, стоявшей напротив, при такой же
фигуре, были голубые глаза, белесые брови и белобрысые косицы, задорно
торчавшие из-под такого же, как у меня, невразумительного чепца. Посмотрев на
меня, она неуверенно предложила:
-Может,
пойдем? Матушка уже давно сердится, а то пока дойдем с тобой, вон, как ты шатаешься.
Я кивнула, уцепилась за Ульрику и мы пошли.
Точнее, поползли. По пути я пыталась получить инфу у девчонки.
-Что
же так сердита матушка на свою дочь? Что я сделала плохого?
Улька оглянулась, и понизив голос, сказала:
-
Да я-то недавно у вас в доме служу, полгода всего, да только слышу, что слуги
шепчут. Мачеха она вам! Ваш папенька уж давно померли, теперь вот всем и правит
госпожа Хильда. У нее своих две дочери - Мария и Гертруда. А ты, стало быть,
Ленни, Елена. Не знаю, за что тебя так госпожа Хильда невзлюбила, только после
смерти папеньки тебя на чердак, к слугам переселили, и работаешь ты вместе с нами. Иногда только, когда на
рынок идём, тебе разрешают добрую одежду надеть, чтобы никто ничего не подумал.
То ли смеяться, то ли плакать... я, кажется,
в сказку про Золушку попала! С вариациями. Надеюсь, принца здесь не будет.
Никогда не любила эту инфантильную сказку! Кстати, неплохо бы узнать, а где мы,
собственно, находимся? И я спросила об этом.
-Так
в Дарменштаде, что на Трайне стоит!
-
К черту подробности, страна какая? - пропыхтела я, повиснув на перилах
лестницы, отдыхая.
Чем ниже мы спускались, тем становилось теплее и обстановка
богаче, которую удавалось рассмотреть с лестницы. Вот и лестница дубовая стала
и прочная, и перила у нее есть.
-
Да ведь в Саксонерии же! Королевство так наше называется! Оно, хоть и
маленькое, да только нас никто не смог завоевать!
-Потому
что оно на хрен никому не нужно - пробурчала я себе под нос.
Да, дела плохи.
Если королевство, то есть король и, соответственно, принц. Вот этого мне только
и не хватало для полноты счастья! И, получается, это всё-таки не наша
реальность! Историю я помню хорошо, не было у нас в Европе такого королевства с
названием Саксонерия! Саксонии были, и Верхняя и Нижняя, а вот такой не было.
Ладно, что уж теперь, назад не отмотаешь. Пошли дальше вниз.
На лестничной площадке между вторым и первым
этажом висело большое, в рост человека, зеркало. Ага, значит, зеркала уже
изобрели и семья не бедствует, зеркала всегда были дорогими. Я тормознулась
возле зеркала, разглядывая свое новое лицо. Фигуру я видела, поэтому не буду
расстраиваться ещё раз. Ну, при определенном желании, девчонку можно было бы
даже назвать хорошенькой, если бы не болезненный вид. Чистая, хоть и бледная
кожа, красивый рот, прямой, небольшой носик, четкие, темные брови на высоком
лбу. Глаза обычные, яркие, зелёные, опушенные густыми темными ресницами. Волосы
нечесаные торчат во все стороны, это да. Что и неудивительно, трое суток
девчонка валялась без сознания, никому не нужная. По всем признакам, так и
умерла.
