– Расслабься, приятель… Отпусти беднягу, и отойди от машины, – не то худо будет! – услышал я откуда-то сбоку незнакомый деловитый голос. До боли смутные сомнения, внезапно подкравшиеся из темноты, нахлынули на меня всем своим жутким скопищем, заставив выпустить из рук беднягу Смайлза и замереть на месте… Оглянувшись на голос, меня словно током пронзило!
– Ба-а-а-атюшки родные! Неужели полицейский! Вот-те на!.. И откуда он вдруг нарисовался здесь, в этой глуши, в столь поздний час?!!
Сомнения развеялись внезапно, и сами собой… Да… Это был коп. Самый настоящий что-ни на есть живой fucking sheet, полицейский карапуз в полицейской униформе, в полицейском шлеме с дико задранным вверх забралом и пистолетной кобурой на толстом бедре. И сейчас, это жирное, свиное рыло выжидающе пялилось на меня, тыча мне в айзы черный прорезиновой дубинкой.
Брэд и Чако смущенно топтались рядом, делая неловкие попытки что-то объяснить полис-мэну, но тот был неумолим.
– Так-так-так! Всем оставаться на своих местах и не двигаться! – приказным тоном скомандовал блюститель.
И тут же ночную тишину вспорол резкий звук двигателя мотоцикла. Яркий свет фары скользнул по придорожным кустам и ударил мне прямо в litco. Я прикрыл рукой глаза от слепящего света и попытался разглядеть новоприбывшего мэна. Двигатель еще пару раз чихнул и заглох. Фара погасла. Из темноты послышался довольный нервный смех. Он звучал громко и нагло.
Когда глаза мои потихоньку привыкли к темноте, в призрачном свете луны я увидел сидящего за рулем тощего паренька с плаксивым лицом в кожаном шлеме на голове.
– Да, шериф, да! Так его, так! – истошно завопил тощий кантри-мэн, сжимая кулаки в кожаных перчатках без пальцев. Он был грязен и неопрятен. От него разило конским потом и бензином. Его кожаный шлем лоснился от жирных пятен грязи и машинного масла.
– Правильно, шериф, правильно! Дай ему, дай! Покажи им гадам, покажи! – орал обезумевший фермер, махая перед собой руками. При этом лицо его, и без того некрасивое и безобразное исказила гримаса ненависти и злобы.
– Заткнись, Марвин! Ты-дерьмо! Заткнись! Я сказал, молчать, ублюдок! Молчи, когда я разговариваю. – Зло гаркнул пузатый коп, обращаясь к тощему мэну на мотоцикле.
– Но ведь мы никому ничего плохого не сделали, – попробовал урезонить я разбушевавшегося шерифа, отставляя в сторону беднягу Смайлза.
– Молчать!!! – вне себя заорал на меня полис-мэн, отводя дубинку для нанесения удара.
– Это вы, кодла, устроили дебош в баре Мэнсона «Хромая Лошадь»?
– Мы?? – состроил я самую невинную рожу на свете. – А что, собственно, говоря там такое случилось?
– Грабеж, избиение, угроза оружием… А ваша кодла где была нынче вечером? И что вы делали последний час?
– Во-первых, сбавь обороты, приятель, – нахально произнес я. – Мне, бллин, вообще не нравится ваша манера общения… И не оскорбляйте пожалуйста порядочных людей своими гнусными подозрениями…
– Мы весь вечер здесь были, шериф, – вступились Брэдлик и Чак. – Ни на минутку не отлучались.
– Так-так-так! – окинул нас тяжелым, недоверчивым взглядом пузатый коротышка в полицейской форме.
– А ну-ка, ребятки, предъявите-ка мне ваши документики, а заодно покажите и водительские права на вождение этой колымагой, – повелительно отчеканил блюститель.
– Ага, щас! Только бутсы надену! – тут же нашелся я и, подмигнув Брэдлику с Тесаком, одним махом опрокинул стоящего рядом беспомощного Смайлза прямо на толстопузое брюхо полис-мэна, сбив того с ног. В ту же секунду дружище Чако нацелил в голову громкохохочущего и улюлюкающего мотоциклиста свой «рейгнтон» 12 калибра. Громыхнул выстрел и голова кантри-мэна в остатках раздробленного кожаного шлема разлетелась на сотни тысяч кусочков.
