– Тогда зачем? – она вскочила, её накидка соскользнула, её глаза сверкнули, как изумруды. – Почему ты защищаешь меня? Если я угроза, почему я не в цепях? Что тебе от меня нужно?
Он встал, его тень накрыла её, и воздух сгустился, как перед бурей.
– Хочешь правды? – его голос был ядовитым, но мягким, как шёпот. – Ты маг. А маги не живут долго. Но ты… ты другая. И я не знаю, почему.
Её сердце заколотилось, но она не отступила.
– Ты лжёшь, – сказала она, её голос был тише, но острым, как кинжал. – Я чувствую твою вину. Ты боишься того, что я могу сделать. Или того, что ты уже сделал.
Его глаза потемнели, и на миг она увидела не Пепельного Лорда, а мужчину, чья душа была полна шрамов.
– Перестань, – сказал он тихо, его голос был как мольба. – Ты не знаешь, о чём говоришь.
Факелы магов, посланных Тарисом, вспыхнули в ночи, их алые нити магии хлынули, как змеи, разрезая туман.
– Лорд Кайрон! – крикнул один, его голос был холодным, как лёд. – Отдай ключ. Тарис знает, что она пробудит зверя.
Кайрон выхватил меч, его клинок сверкнул в свете костра.
– Она под моей защитой, – сказал он, его голос был холодным, как сталь. – Уходите. Или умрёте.
Элара подняла руки, её магия вспыхнула, создавая барьер света, что отразил нити. Она не отступила, её взгляд был твёрд. Он был её врагом. Но его защита, его страх – это было связано с клятвой. И она начинала доверять ему, хотя ненавидела себя за это. Они сражались, их движения были синхронными, как будто нить клятвы связала не только их души, но и их тела. Когда последний маг упал, его кровь окрасила землю, Элара повернулась к Кайрону, её дыхание рвалось.
– Почему? – прошептала она, её голос был хриплым. – Почему ты рискуешь ради меня?
Он вытер меч о плащ, его глаза были буря.
– Потому что я должен, – сказал он тихо, его голос был как трещина в камне. – Идём, травница. Ночь не ждёт.
Она шагнула за ним, её сердце колотилось, а нить клятвы пылала. Она не знала, враг он или союзник, но чувствовала: он – её единственный шанс выжить. И это пугало её больше, чем маги Тариса.
Лес Астериона был живым, его тени шевелились, как звери, а воздух был пропитан запахом сырости и железа. Элара шла за Кайроном, её сапоги утопали в сырой земле, а нить клятвы ныла на запястье, напоминая о её плене. Она ненавидела его – Пепельного Лорда, чья репутация была пропитана кровью, – но не могла игнорировать его защиту, его страх, который она чувствовала через нить. Он был загадкой, и она, как травница, привыкшая искать ответы в травах и ранах, должна была разгадать его.
Кайрон шёл впереди, его плащ с эмблемой пепельного волка сливался с тенями, а меч на поясе блестел в тусклом свете луны. Она заметила, как его рука невольно коснулась груди, и нить клятвы отозвалась, посылая жар по её венам. Она чувствовала его вину, его боль, и это пугало её. Но она не могла остановиться. Её деревня, её люди – их жизни зависели от неё. Она не позволит королю уничтожить их.
Лес ожил. Пятеро наёмников, нанятых Тарисом, выскочили из-за деревьев, их кинжалы сверкнули, как когти. Их глаза горели жадностью, а зубы блестели, как у волков.
– Отдай девчонку, – прорычал один, его голос был хриплым, как рык. – Она ключ к зверю. Тарис хорошо платит.
Кайрон шагнул вперёд, загораживая Элару, его тень накрыла её, как щит. – Она под моей защитой, – сказал он, его голос был низким, угрожающим, как рокот бури. – Попробуйте взять – и умрёте.
