Нейтон, тем временем, помогал получше обхватить деревянную рукоять молота.
Мое сердце отбивало бешеный ритм, кровь неслась по венам так, что кружилась голова. Никогда еще я не чувствовала себя так неловко и развратно одновременно. То, что за нами наблюдали придавало какой-то извращенной пикантности. Все всё понимали, но старательно делали вид, что нет.
-Бейте, - выдохнул в ухо Нейт, помогая сделать удар.
Мячик прокатился сквозь воротца принося нашей команде очко.
Никто не проронил ни слова.
Коротко кивнув, Карвер и Элизабет, не сговариваясь, бросили игру и направились в сторону дома. Каждый своей дорогой.
В одно мгновение, мы остались совершенно одни.
-Я.. я думаю, нам тоже пора вернутся в дом, - взяв себя в руки, сказала я, разрывая наши объятия. – Наверно добрая половина гостей и слуг сейчас вывалится из окон, желая рассмотреть все получше.
Нехотя разжав руки, Нейтон отпустил меня:
-Сюда, - сказал он хрипло, я вас проведу более коротким путем.
Мы шли по дорожкам, окаймленным живой изгородью, вдоль старинных стен, полускрытых зарослями красных роз и еще зеленеющими, не распустившимися шапками гортензий, мимо каменных ваз с пышно разросшейся в них зеленью.
Подойдя к проему в живой изгороди, где вдоль стены дома шла дорожка из каменных плит мы внезапно остановились. Нейт удержал меня за талию. Приложив палец к губам, он проследил взглядом на дорожку.
Прислушавшись, я теперь тоже услышала: тихие стоны, порочные шлепки кожа об кожу.
-Похоже, Кавендиш и Оффали не дошли до своих покоев, - пробормотал Нейт мне на ухо.
Повернувшись к нему пробормотала:
-Интересно, и кто в этом виноват?
Он смотрел на мои губы. Поймав этот взгляд у меня вновь глухо застучало сердце.
«Нет, ну я не буду мучатся, пока кто-то так замечательно пользуется нашим представлением».
Подняв руки положила их ему на грудь, хватаясь за ворот рубашки.
Нейтон Уотерфорд
Держа Александрину в объятиях, я млел, балдел и впитывал в себя каждый ее вздох. Неожиданно сам понял, что был настолько раздражен и злился не из-за ее присутствия в доме, а потому, что она была рядом, но не достаточно близко ко мне. Мне хотелось касаться ее, хотелось вот так стоять и наблюдать за ней, отмечать каждое движение, взмах ресниц, блеск глаз. Её запах кружил голову, заставляя кровь закипать. Рот наполнился слюной. Мне вдруг захотелось лизнуть эту нежную белую кожу на ее шее, сорвать одежду и провести губами по всему ее телу.
Я чувствовал, как растет едва успокоившееся возбуждение, зажигая огонь в пульсирующих венах. Смотря на нее, видел только одно: как срываю эти тонкие брючки, подчеркивающие такой аппетитный зад и вхожу сзади, до упора, прямо здесь. В мыслях рождались фантазии, как бы я брал ее: изощренно, во всех мыслимых позах.
«К бесам всё. Хочу»!
Александрина оцепенела, когда мои губы коснулись ее шеи. А затем, ее тело податливо прильнуло к моему, подставляясь ласкам. Аромат ее возбуждения продолжал обволакивать, постепенно проникая в самое нутро, заставляя зверя воспламеняться наравне со мной. Сердце билось все быстрее, по телу прошла жаркая волна. Мысли путались. Я не мог унять дрожь в руках.
«Как неопытный юнец.»
Закрыв глаза, попытался отвернуться от ее лица, но не смог. Вместо этого принялся жадно обнюхивать ее шею, облизывая самый чувствительный участок, прикусывать его зубами, со стоном сдерживаясь от того, чтобы не прокусить нежную кожу. Представив, как зубы погрузятся в мягкую плоть, как язык ощутит ее кровь, как этот вкус навсегда войдет в меня – чуть не потерял голову, уже преобразив зубы в клыки.
